«Этот «Краснодар» был не таким красивым, но самым рабочим и боевым». Вторая часть интервью с Мурадом Мусаевым

6

Тренер «Краснодара» Мусаев рассказал, насколько велика вероятность ухода Сперцяна

Окончание беседы обозревателя «СЭ» с главным тренером чемпионов страны.

В первой части беседы с Мурадом Мусаевым мы говорили в основном о его собственном пути на вершину, который начался с работы детским тренером, а также о Сергее Галицком и взаимоотношениях с ним. Вторая часть — о «Краснодаре», его игроках и дороге к золотым медалям, начиная с возвращения специалиста в клуб весной 2024 года.

Семак позвонил с поздравлениями сразу после золотого матча

— Ваша карьера напоминает мне судьбу Леонида Слуцкого — первого тренера в России, который показал, что можно не играть в футбол профессионально, тренировать детей и превратиться в чемпиона России. Никогда с ним об этом не говорили?

— С Леонидом Викторовичем мы много общались. Ездил к нему в Казань на пару дней смотреть тренировочный процесс. Когда он бывал в Краснодаре, ходили с ним ужинать, долго разговаривали. Много чего обсуждали — и вы правы, что он первый, кто открыл эту дорогу и стал хорошим примером, что такое возможно.

— Кому из больших российских тренеров хотели бы сказать спасибо за поддержку? В свое время благодарили Юрия Семина, сказавшего теплые слова после первой отставки из «Краснодара», Гаджи Гаджиева, который после матча еврокубка мог позвонить и обсудить методические нюансы.

— Если брать звонки после чемпионского матча — сразу позвонил Сергей Богданович. Я к нему тоже в свое время приезжал на пару дней, смотрел тренировочный процесс. Семак был очень открыт и уважителен. Много общались с его помощниками из штаба — Александром Низеликом, Анатолием Тимощуком, с которыми мы до сих пор на связи. В прошлом году сразу же поздравил их с чемпионством, они мне в этом набрали.

На следующий день после матча с утра позвонил Юрий Павлович. Это было очень неожиданно и приятно, мы тепло пообщались. Набрал из Азербайджана и Курбан Бекиевич, из Китая — Леонид Викторович написал… Очень многие коллеги по цеху! И это было очень приятно, что нет никакой зависти. Видно было, что это искренняя радость.

— Вы говорили, что видео со словами Ролана Гусева за неделю до золотого матча, приведенное медиаслужбой «Динамо», помогло вам настроить команду. Часто ли цитируете игрокам слова соперника в прессе? Это очень любил, например, Валерий Газзаев.

— Если говорить о «Динамо», то показалось, что оно выиграло этот матч еще до его начала — столько было разговоров. Но, возможно, и пресса чуть-чуть подлила масла в огонь. Потому что после игры я разговаривал со Скопинцевым, и он сказал, что такого посыла (не дать «Краснодару» стать чемпионом, потому что год назад «быки» не дали это сделать динамовцам. — Прим. И.Р.) не было. Я сказал команде о словах динамовцев за день до игры, Смолов нашел что добавить.

Но это не было нашей главной мотивацией на этот матч — если только добавило 5-10 процентов. Даже если бы Ролан Гусев ничего подобного не говорил, это на наш настрой никак бы не повлияло. Потому что на кону стояло чемпионство, и думали мы только о нем. Мы хотели быть чемпионами.

«Курьером можно заработать больше, чем детским тренером. Но в футболе сбываются мечты». Большое интервью Мусаева

— Кстати, победа над «Динамо» годом ранее стала для вас некой базой, от которой вы оттолкнулись перед началом золотого сезона? Ведь вы и тогда уже были в пяти минутах от чемпионства и, если бы не ошибка Сергея Песьякова, взяли бы его.

— Да, конечно. Когда вернулся, мы начали неплохо, но потом была ничья с «Крыльями» и два поражения — от «Ахмата» и «Спартака». При достаточно нормальных по содержанию игре и количестве моментов мы не заслужили за три матча набрать одно очко. Оставалось два матча, и в первом из них мы до 86-й минуты проигрывали «Сочи», но победили — 3:2. А потом в сложнейшем матче обыграли «Динамо» и впервые в истории клуба стали вторыми.

Это действительно послужило толчком для следующего сезона. После той игры мы поняли, что в сложные моменты не расклеимся, переживем и пойдем за новыми победами — как было в начале сезона после трех ничьих. И когда в середине сезона у нас в пяти встречах было четыре ничьих и поражение — мы тоже вышли на победную серию.

— После золотого матча вы подчеркнули, что у «Краснодара» появился характер. Это и отличает его от предыдущих версий — сколь красивых, столь и ломавшихся в самые важные моменты?

— Не хотелось бы обижать прошлые версии, потому что там тоже были очень интересные команды и люди, с которыми мы до сих пор на связи. Но этот «Краснодар» был самый рабочий. Надо добежать с защитником соперников по краю — наш фланговый нападающий никогда не останется в центре поля, побежит и добежит за своим мячом. Все работали, все, когда нужно, убирали эго во благо команды.

— Как «ПСЖ» в финале Лиги чемпионов, когда Хвича при 4:0 добежал со своим защитником до собственной штрафной на 80-й минуте, и тот на нем сфолил.

— А без этого невозможно стать чемпионом. В этом и отличие тех красивых «Краснодаров» от этого, боевого и рабочего.

— Когда Александр Овечкин сравнялся с рекордом Уэйна Гретцки, то показал пальцем в небо, откуда за него болели отец и брат. А кому бы посвятили аналогичный жест вы?

— Я бы трактовал его чуть иначе. Ни один успех невозможен без помощи свыше. У каждой выигравшей команды есть переломные моменты, когда одна секунда или один сантиметр решают — либо ты чемпион, либо нет. И здесь не обойтись без такой помощи. Возможно, мы заработали ее своими трудом и верой.

Эдуард Сперцян. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Вероятность ухода Сперцяна в это трансферное окно есть

— Джон Кордоба 5 ноября прошлого года переподписал контракт с «Краснодаром», который завершался этим летом. Чего Галицкому, Хашигу, вам стоило убедить его, чтобы он не ушел в «Спартак» на огромную зарплату, которую ему предлагали? Чтобы снова почувствовал мотивацию выдавать максимум за «Краснодар»?

— Джон в своих интервью всегда говорит, что в «Краснодаре» к нему относятся так, как не относились ни в одном клубе. Мне кажется, он такой человек, который должен быть лидером. Не одним из, а именно лидером, каким он и является в «Краснодаре». Думаю, для него это стало решающим фактором. Кордоба понимал, что он здесь лидер, вице-капитан, мы его ценим, любим, и тут он проводит лучшие годы своей карьеры.

Предложение из «Спартака» было, но он сам туда не перешел. Не потому, что мы его отговорили, а потому, что сам Кордоба отказался туда идти. Уверен, он видел все труды и всю нашу заинтересованность, чтобы его оставить. Думаю, это и перевесило.

— Сохранение Кордобы можно назвать ключевым моментом на пути к чемпионству?

— Это очень важный момент. Но главный фактор чемпионства — мне кажется, то, что у нас нет человека, кто бы ставил себя в раздевалке выше всех. Кто бы ни забивал голы и ни отбивал пенальти, у нас была очень хорошая командная работа — футболистов, тренеров, менеджеров, персонала. Моя позиция как тренера тоже была в том, что Кордобу нужно оставлять, надо сделать все, чтобы он продолжил играть за «Краснодар». Но не хотел бы выделять ни одного фактора, благодаря которому мы стали чемпионами. Их была масса. Хотя решение Кордобы и было важным.

«Спартак» может потерять Барко, Жерсон в «Зените», Сергеев в «Динамо». Таблица трансферов РПЛ

— А трудно ли было удержать в последний год от отъезда Эдуарда Сперцяна?

— Мы его не удерживали. Он здесь, дома, и он мечтал привести «Краснодар» к титулу. Не было такого, чтобы он хотел уходить, а мы его остановили. Все происходило и происходит органично.

Может ли он уйти сейчас? Такая вероятность есть. Клуб не любит, чтобы трансферы были в конце окна. Но думаю, что Эдо может быть спокоен и понимать, что при очень хорошем предложении сможет уйти. Будет такая ситуация, как у Матвея, — уйдет. Не говорю, что это должен быть клуб уровня «ПСЖ». Но если это будет большой клуб, и Эдик поймет, что должен сделать этот шаг, — он его сделает.

Никто не будет его здесь искусственно задерживать. При этом мы сказали ему, что хотим, чтобы он оставался в «Краснодаре». Говорили: «Ты здесь растешь, ты три года подряд лучший полузащитник, ты чемпион России, ты лидер клуба и сборной Армении». И, поверьте, у него нет такого, чтобы уйти во что бы то ни стало. Нет, у него сейчас все хорошо, особенно после чемпионства. Сперцян может написать здесь еще много славных страниц.

— Козлов уже готов заменить Сперцяна, если тот уедет?

— На этот вопрос мы могли бы получить ответ, только увидев это в действии. Даня провел нормальный первый сезон. Стал чемпионом, забивал и отдавал. Конечно, ему хотелось бы играть больше, но конкуренция высокая, поэтому посмотрим в процессе. Все зависит от него. Он знает, над чем работать и куда двигаться дальше.

Козлов — игрок другого склада, чем Эдик. У Сперцяна очень тонкий пас, он способен разрезать передачей всю оборону. Главная сильная сторона Козлова — объем. То есть он за счет движения может получать мяч в свободных зонах, добегать в штрафную и закрывать ее из глубины, выбегая и завершая. И если заменять Эдика на Даню, надо несколько менять всю структуру.

— Но вы видите Козлова именно «десяткой» или на фланге?

— Думаю, он может играть и «десятку», и «восьмерку», и слева, и справа на фланге, как это было в «Балтике». Тот же Черников — «шестерка» и «восьмерка», Кривцов — «восьмерка» и «десятка»… Сейчас, когда ты можешь играть на нескольких позициях, это только плюс.

Эдуард Сперцян и Мурад Мусаев. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Аэропорт закрыт? Играем и не ноем. Если начнем жаловаться, станет еще тяжелее

— Насколько часто срывается чей-то трансфер, когда игрок узнает о нынешней краснодарской логистике? О четырех с половиной часах на автобусе до аэропорта Ставрополя, пяти с половиной — до Минеральных Вод?

— Этот вопрос лучше задать Владимиру Леонидовичу (Хашигу. — Прим. И.Р.). Все переговоры замыкаются на нем. Но думаю, что если есть выбор между нами и местом, где работает аэропорт, футболист выберет более комфортные условия. Знаю такие случаи. Более того, уверен, что многие переговоры, которые срываются по этой или другим причинам на раннем этапе, до меня просто не доходят. Да мне это и не нужно. Когда есть какой-то игрок на подходе, мне об этом говорят.

— Ради интереса не считали, сколько лишних тысяч километров по сравнению с московскими клубами «Краснодар» проехал за сезон и сколько лишних дней провел вне дома? Вы же выезжаете за два дня до выездного матча, а если два выезда подряд, то домой не заезжаете. Это же очень тяжело и дает соперникам большой гандикап.

— Стараемся об этом много не говорить, более того, никогда внутри это не обсуждаем. Мы приняли этот факт — аэропорт закрыт. И если начнем жалеть себя и постоянно на это жаловаться: «О, как нам тяжело!» — то будет еще тяжелее. Чемпионат идет, аэропорта нет, добираемся вот так. Делаем необходимые процедуры, подстраиваем тренировочный процесс. Играем и не ноем.

«Испытал те же чувства, что при рождении детей». Мусаев и игроки «Краснодара» — о чемпионстве

— Вы рассказывали, что после «Краснодара» могли оказаться в 2021 году в клубе, играющем в Лиге чемпионов, а также отказали ряду российских команд. Можете сейчас конкретизировать?

— Я летал и разговаривал с руководством «Ференцвароша». Они мне сразу сказали, что у них есть ряд кандидатов и в том числе интересна моя кандидатура. Думаю, главной проблемой стал язык. Не владел им до такой степени, чтобы давать на английском установки. По российским командам сейчас говорить некорректно.

— А почему не вернулись после отставки из «Краснодара» Александра Сторожука, хотя вас звали?

— Я уже работал в «Сабахе». В клубе стали происходить большие изменения к лучшему, руководство исполняло все, что обещало. Строилась база, реконструировался стадион. А самое главное, что команда играла в очень хороший футбол. Такое единение было внутри, такое удовольствие от каждой тренировки!

В Азербайджане меня окружали хорошие люди, и я просто не мог уехать. Когда мы уже довели команду до серебра, до еврокубков и закончили определенный этап, я уже понимал, что могу уйти. Но на тот момент, когда это предложение было, — не мог. Какие бы ни были хорошие предложения, мне надо было закончить тот сезон.

Владимир Ивич. Фото Александр Федоров, «СЭ»

С Ивичем не знакомы

— Вы сказали, что решение вернуться в «Краснодар» было самым сложным в вашей жизни. Но почему? Родной город и клуб, возвращение к людям, с которыми вы не потеряли взаимного уважения.

— Во-первых, когда в первый раз приходил в основу, стилистически мои предшественники Олег Кононов и Игорь Шалимов ставили такой же футбол, каким мы плюс-минус занимались в академии. Игра была комбинационной, все низом, и нужно было только чуть-чуть сместить акценты — но в целом тот заход прошел очень легко. А тут понимал, что футбол совсем другой, иные принципы. К тому же не было времени на сборы, чтобы поменять настройки.

Команда при этом шла на втором месте, в одном очке от первого, и ожидания были соответствующие. Понимал, что будет много негатива, связанного с увольнением Владимира Ивича. Я хотел вернуться в «Краснодар» и четко знал, что это может произойти. Но не ожидал, что это произойдет так стремительно, в разгар чемпионата. Более правильным моментом для этого мне виделось летнее или зимнее межсезонье. Чтобы было время на подготовительную работу.

— Какими вы увидели игроков? Чувствовали, что кто-то разозлен отставкой тренера в одном очке от первого места?

— Первые два дня потратил на индивидуальное общение с каждым футболистом. И все сказали, что они профессионалы и хотят добиться максимума в этом сезоне. Я объяснил требования, и мы договорились, что в период с оставшимися десятью матчами работаем на сто процентов и будем стараться выиграть чемпионат. А расстроен кто-то или рад — не углублялся.

— Вы рассказывали, что легионеры после плохой тренировки перед игрой с «Факелом» начали вас расспрашивать, почему вы не моделируете соперника, как это было при Ивиче. Много ли времени потратили, чтобы привлечь их на свою сторону? И как?

— С каждым днем находить общий язык было легче, потому что они видели: то, что ты им предлагаешь, работает. Чтобы завоевать их уважение и веру в свои идеи, нужно было время, и я понимал, что все гладко быть не может. Порой, когда ты видишь, что кто-то чуть-чуть расслабился и остановился в прогрессе, ты должен быть не очень удобным и говорить им неприятные вещи. Но сейчас отношения достаточно хорошие.

Решение Галицкого, казавшееся самым провальным, стало гениальным. Мусаев — король

— Как у вас с языками?

— Латиноамериканские футболисты — не носители английского, у них он очень простой. У меня — тоже. Основные вещи мы можем обсудить и сами, но у нас есть два переводчика, которые всегда рядом. И, если надо развить какую-то глубокую тему в плане тактики или личной беседы, то подключаю их.

— С Ивичем когда-нибудь общались?

— Нет, мы не знакомы. Кстати, когда мы зимой были на сборах в Абу-Даби, он принял команду оттуда же, в 50 километрах от нас. Владимир Леонидович (гендиректор Хашиг. — Прим. И.Р.) говорит: «Ивич хотел бы приехать, поздороваться с командой». Я ответил: «Давайте, пожалуйста, пусть приезжает в любое время». Но что-то не сложилось.

— Вы упомянули Владимира Хашига. Звонок с предложением вновь возглавить «Краснодар» вы получили от него, тогда как Галицкий позвонил вам уже через несколько часов после того, как согласились. Хашиг — человек не самый публичный, и многим будет интересно узнать, как вам с ним работается в ежедневном режиме.

— С Владимиром Леонидовичем я поддерживал отношения, не работая в «Краснодаре». Когда был в Азербайджане, раза три приезжал в город, мы могли встретиться, выпить кофе, прогуляться, то есть были на связи. Так же как и с вице-президентом клуба Валерием Бубновым, немного — с Сергеем Николаевичем.

Леонидович говорит мне правду. Я могу не соглашаться с ним по каким-то моментам, но знаю, что он всегда скажет мне то, что думает. И я ему тоже. Мы открыты к общению, и оба хотим сделать команду лучше. Прямо перед нашей с вами беседой долго разговаривали, как идут дела по трансферам, по каждому футболисту — где уже на финишной прямой, а где, наоборот, от нее отдаляемся. Видимся с ним пару раз в неделю, и мне комфортно с ним работать.

Тренеры и игроки «Краснодара». Фото из личного архива Мурада Мусаева

Иногда надо выругаться матом или бросить макет. Но хочу, чтобы на 95 процентов наши отношения с футболистами строились на взаимном уважении

— У каждого тренера свой способ перевернуть игру, если первый тайм не удался. А на что, когда игра складывается неблагоприятным образом, в перерыве бывали готовы вы?

— Если матч складывается ужасно, надо понимать, что происходит. Если люди недонастроены, расслаблены, тогда надо быть жестким. Встряхнуть людей, может, кинуть макет, бутылки, фишки, чтобы они взбодрились. Но если они все делают правильно и просто что-то не получается — наоборот, спокойно, не нагнетая, сказать: вы все делаете верно, мы верим в вас и в то, что переломим эту игру, нам нужно забить один мяч, чтобы в нее вернуться. А подправить нужно то-то и то-то.

То есть для перерыва важнейшее — холодный анализ происходящего. Часто показываю видео. Оператор сверху снимает, мы с аналитиками подмечаем моменты, где хорошо, где плохо. Недонастрой бывает редко, стараюсь с первого дня цикла перед игрой, чтобы этого не произошло, говорю о важности матча.

— Но вам доводилось срываться по полной программе, метать по раздевалке какие-то тяжелые предметы? Или все происходило осознанно, чтобы разбудить футболистов?

— Клуб выпустил фильм после нашего участия в Лиге чемпионов, где я ругался матом и кидал макет. Тогда этого требовала ситуация, но в целом это мне несвойственно, и я не хочу так строить отношения с командой. Хочу даже в случае поражения понимать, что мы отдали все силы, сделали все, что могли, и можем посмотреть прямо друг другу в глаза и сказать, что просто соперник был лучше. Иногда надо бросить макет, иногда — сказать пару слов. Но глобально хочу, чтобы на 95 процентов все строилось на нашем взаимном уважении с футболистами.

— А что происходило в перерыве золотого матча с «Динамо»? Важно это понимать — настолько первый тайм был не похож на второй.

— В первом тайме было много нервов. К тому же в том числе из-за долгого просмотра ВАР момента с нашим незасчитанным пенальти игра разбилась на две части, в ней не было нужной интенсивности. Но глобально я понимал, что счет — 0:0, все нормально, и во втором тайме со всеми нашими трибунами мы можем прибавить. Сконцентрировались просто на том, что делаем хорошо и что нужно улучшить. Понимали, что пытаемся больше атаковать через фланги, и таким образом и забили первый гол. Кстати, все наши голы в этом матче — это то, что мы прокатывали на тренировках перед «Динамо».

В общем, было спокойствие. Я понимал, что не нужно нагнетать, все хотят стать чемпионами и заряжены на сто процентов, а полные трибуны нам в этом помогут. Поэтому был второй вариант — с холодным анализом и коррекцией. И было видно, что у ребят между собой хорошее общение, поэтому нужен был только подсказ, что надо улучшить.

«Краснодар» стал седьмым обладателем титула, Мусаев вошел в топ-3 самых молодых тренеров-чемпионов

— То есть никакой пламенной речи ни от вас, ни от кого-то из игроков не было?

— Перед матчем высказался Юра Газинский. Моя же основная работа начинается с первого дня микроцикла. Анализируем последний матч, каждый день говорим, как должны относиться к следующей игре и к сопернику. То есть очень много разговариваем всю неделю. Подходя непосредственно к матчу, еще на базе даю установку и мотивационную часть, а уже на стадионе они сами себя подталкивают, подбадривают. Один встает, другой, третий…

Иногда мне достаточно просто пару слов добавить, чтобы напомнить какие-то моменты — допустим, по стандартам, пройтись по составу соперников. То есть идет уже точечная работа. А мотивационная проходит на протяжении всей недели и завершается на базе. Когда приезжаем на стадион — психологически уже готовы. И тут работа идет не по настрою, а по тактике.

— Газинского, Смолова, Дюпина перед сезоном брали прежде всего для раздевалки? Как опытных людей, которые в нужный момент могут или взбодрить партнеров, или успокоить?

— Так говорить было бы неправильно. Они — большие мастера, и как в тренировочном процессе, так и в те минуты, когда выходили играть, проявляли себя с очень хорошей стороны. В раздевалке тоже делились опытом с пацанами. Юра долгое время был капитаном и один из лидеров по проведенным за команду играм, Федя — до сих пор лучший снайпер «Краснодара». Но нельзя сказать, что в раздевалке верховодили только они с Дюпиным, поскольку большую работу там делали и Джон Кордоба, и Стас Агкацев, и Диего Коста, и Эдо (Сперцян. — Прим. И.Р.). Нет такого человека, который там был главным. Каждый — по чуть-чуть. Вот чем хороша эта команда. Все внесли свой вклад, который в итоге стал чемпионским.

Станислав Агкацев и Матвей Сафонов. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Сафонов и Агкацев

— Образцово-показательной стала рокировка Матвея Сафонова и Станислава Агкацева. Один выиграл четыре турнира, включая Лигу чемпионов, в «ПСЖ», второй безупречно отыграл сезон в «Краснодаре» с 15 «сухарями». Это произошло идеально вовремя или считаете, что Агкацев уже годом-двумя ранее был готов к основе «быков»?

— Задним числом трудно говорить. Но мне очень понравилось, насколько Стас оказался готов, как он прошел этот год и как ведет себя сейчас, будучи признанным лучшим вратарем России. Его скромность, его поведение в сложные моменты, его работа в целом, максимальный труд каждый день, как он пашет, прыгает, выворачивает пальцы.

Я рад, что он пришел к тому, чего заслужил своим терпением и трудолюбием. Потому что быть вторым под Сафоновым — очень трудно. Психологически сложно не бросить работать. Нет, он бился за свое будущее и, когда пришел день, оказался готов. В этом и есть суть спорта. Кстати, ведь и благодаря Стасу Матвей стал Матвеем. Потому что Сафонов понимал: сзади сидит голодный и очень сильный вратарь. Были моменты, когда предпочитали Агкацева, и он, например, играл финал Кубка. Думаю, что и Доннарумма провел свой лучший сезон и выиграл Лигу чемпионов, поскольку увидел, кто составляет ему конкуренцию. Были ведь и моменты, когда Луис Энрике предпочитал Матвея здоровому Джанлуиджи.

— Место Сафонова в заявке на финал победной для его «ПСЖ» Лиги чемпионов — это достижение академии «Краснодара»?

— Сто процентов — да. Мальчик был в структуре академии с первого дня базовой школы. С первой тренировки в своей жизни. И сейчас он выиграл Лигу чемпионов. Для нас это было очень большое событие.

«Сафонов, Агкацев и Латышонок сильнее Акинфеева». Интервью тренера вратарей «Краснодара»

— Сафонов и Агкацев — друзья. Как вообще такое возможно в этом индивидуальном виде спорта внутри командного?

— Согласен, что такое редко бывает, когда конкурируешь с человеком каждый день, и вас двое на одно место. Наверное, это стало возможным благодаря тому, что никто из них не делает подлостей, идет честный труд — а дальше уже выбор за тренером. И вспомните: когда Матвей сел на скамейку в финале Кубка, он подходил к Стасу, подбадривал и поддерживал его. Это было приятно. Здоровая мужская конкуренция.

— Кстати, именно после отбитого в добавленное время пенальти и вывернутого пальца Агкацева в Махачкале я поверил, что «Краснодар» станет чемпионом. У вас было то же ощущение в тот момент?

— Понимал, что сделан большой шаг. Но такое ощущение, о котором вы говорите, у меня было после «Рубина». Разлетелась даже фотография, как после финального свистка я стою и кричу. Победа над Казанью была суперважной.

Николай Комличенко. Фото Дарья Исаева, «СЭ»

Интерес к Комличенко был. Но мы уважаем его выбор

— Если бы в то время, когда из команды уходил Шапи, вы бы ее возглавляли — он по-прежнему был бы в «Краснодаре»?

— Да, думаю, тогда бы он вряд ли ушел. Шапи — хороший человек, и у нас сложились теплые отношения. Недавно был трогательный момент. Мы играли в Махачкале, выхожу со стадиона, подходят люди фотографироваться. Идет маленький мальчик, и мне говорят, что это племянник Шапи. А я его помню, когда он только родился.

Смотрю, рядом сестра моего бывшего футболиста стоит. Уточняю на всякий случай: «Вы — сестра Шапи?» — «Да». И тут она дает мне телефон. А там на видеосвязи — сам Шапи, его мама с папой, они у него в Канзас-Сити. Он пишет, звонит. Да, он был достаточно эмоционален, но написал много ярких страниц в истории «Краснодара». Сейчас у него очень интересная жизнь. Посмотрите, где он играл! Турция, Израиль, Греция, теперь США, МЛС. Очень круто. Путешествует, тоже забивает красивые голы.

— Недавно такой крученым в дальнюю «девятку» засадил!

— Как за нас «Валенсии» — один в один. Наверное, он был бы здесь со мной, в Краснодаре, если бы в момент его ухода я тренировал команду. Но, думаю, ему не о чем жалеть, потому что жизнь у него складывается очень увлекательно. Он получает уникальный опыт — новые страны, новые люди. Рад за него и за его успехи.

— Это безусловно. Но Шапи же фантастически начинал, до 20 лет успел забить в плей-офф Лиги Европы «Байеру» и «Валенсии», сделать дубль в ворота «Порту» в квалификации ЛЧ и отправить мяч в ворота «Севильи» в ее групповом турнире. Это обещало карьеру другого уровня. Что случилось потом?

— Ничего не произошло. Он был молодым парнем, справа играл Вандерсон, слева — Классон, игроки очень хорошего уровня. Выиграть у них конкуренцию в 18-19 лет было сложно. Но у него стало получаться выходить на замену в районе 60-й минуты и добивать соперника. Взрывной уход внутрь за счет его скорости, красавцы-голы, отличные штрафные — мне казалось, что мы нашли идеальную пропорцию. Скольких побед мы добились благодаря его голам!

Его окружение начало говорить: «Шапи, тренер к тебе несправедлив», он стал чуть нервничать: а вдруг это правда? Я с ним много разговаривал — и надо признать, что ни одной капли неуважения или раздражения в свой адрес не видел. Мы всегда сохраняли хорошие отношения, и, как он правильно сказал вам в недавнем интервью, я ему говорил правду. Благодаря этому оба вспоминаем друг о друге с большой теплотой.

Был сезон, когда Классон получил травму, и он стал основным игроком — когда, например, в первом тайме сделал дубль в ворота «Порту». Речи о том, что он — запасной, уже не было. То, что Шапи сделал в «Краснодаре», — отлично. То, что он делает сейчас, тоже хорошо. Мог ли он добиться больших результатов? Думаю, все мы могли. Поэтому я вижу только позитивные моменты. А о том, что происходило без меня, рассуждать не хочу.

«Станкович так уговаривал — сумасшедший прессинг! Но я уже выбрал «Локомотив». Первое интервью Комличенко после трансфера

— А не хотите в какой-то момент его вернуть?

— Нередко думаю, сколько наших воспитанников играют в разных клубах, сколько есть талантливых молодых. Конечно, было бы интересно, если бы вернулись старые пацаны. Когда ты все время здесь — не совсем ценишь то, что у тебя есть. Многие воспитанники думали, что клуб несправедлив к ним и, чтобы их оценили по достоинству, нужно уйти. А спустя время у всех — только благодарность.

Буквально сегодня читал интервью Дани Уткина, и он тоже признает, что немножко погорячился, когда уходил. Не хочу называть фамилии, но некоторые воспитанники говорили, что я слишком строг. А сейчас, когда стали взрослыми и у них появились свои дети, признают: вы нам «пихали», ругали нас, потому что хотели, чтобы мы стали лучше и пошли дальше. А теперь нас никто не ругает, не указывает на ошибки. Потому что мы никому не нужны. Тогда мы чуть обижались, а теперь понимаем, что вы нам хотели добра, и ценим это. И так же с оценкой «Краснодара». Поэтому хотел бы, чтобы наши пацаны к нам возвращались. Вот сейчас, скажем, вернулся из «Черноморца» Стежко.

— А мне интересно, что чувствовал после золотого матча воспитанник «Краснодара», а теперь капитан «Динамо» Даниил Фомин.

— Да, 97-го года рождения. Мы должны понимать, что бывают такие ситуации, как у Фомина, Воробьева, Латышонка, Гогличидзе. Когда игрок уже перерастает вторую команду «Краснодара», но еще не попадает в первую. Фомин провел сезон в основе «Нижнего Новгорода», у нас он еще не проходил бы, а мы уже попали в квалификацию Лиги чемпионов. Как держать такого во второй команде? Мы пошли ему навстречу, продали в «Уфу», оттуда он перешел в «Динамо», где стал капитаном. Не стали портить ему карьеру, насильно оставлять у нас.

Клуб для этих ребят сделал многое. Дал школу, возможность расти, становиться игроками высокого уровня. Тот же Коля Комличенко. Со всеми воспитанниками у нас хорошие отношения, все понимают, что клуб для них сделал, чтобы они сейчас играли на высоком уровне.

— Когда я в начале лета узнал о переговорах «Краснодара» с Комличенко, подумал, что это может быть красивая история с возвращением. Но не сложилось.

— Интерес был, но понимаю Колю. Он идет в «Локомотив» в надежде, что выиграет конкуренцию. А в «Краснодаре» на его позиции играет лучший игрок сезона в России, лучший нападающий. Это его дом, но он выбрал то место, где он будет играть и, несмотря на 30-летний возраст, прогрессировать. Мы уважаем этот выбор. Здесь бороться за место в составе было бы, наверное, посложнее.

Мурад Мусаев и Иван Игнатьев. Фото из личного архива Мурада Мусаева

Если ты тренер по футболу — времени для стресса нет

— В золотом сезоне у вас было много желтых карточек. Когда-нибудь было стыдно за свое поведение по отношению к судьям? Извинялись перед ними?

— Иногда под горячую руку, когда злишься на главного арбитра, может попасть резервный. Есть хорошие ребята, которые в этой роли ведут себя правильно, пытаются в стрессовой ситуации успокоить и погасить страсти. Перед ними, позволив себе что-то лишнее, всегда извиняюсь. Но есть некоторые, кто специально провоцирует, зовет главного.

Вообще, нужно уметь контролировать свои эмоции. Иногда они нужны. Считаю неправильным, если арбитр явно ошибается или в одном эпизоде за другим свистит не в ту сторону, стоять и молчать. Тем самым ты говоришь ему: «Давай так и дальше делай, нам все равно». Я должен дать понять, что не согласен с его решениями, хотя сейчас с судьей особо не поговоришь — он тебе сразу красную карточку покажет. Хотя во всех своих удалениях не вижу ничего запредельного, что бы я себе позволил.

Но в то же время неправильно говорить все на эмоциях. Приведу пример. В 2019 году играли с «Зенитом», когда уступили 2:3, и Дзюба забил нам победный мяч в добавленное время. Проигрываем 1:2, идут уже 80-е минуты. Происходит стык Оздоева и Перейры. Магомед падает, выходят врачи. Потом следующий момент, опять Оздоев падает, опять выходят медики. Концовка, трибуны гонят нас вперед, полный стадион, мы боремся за первое-второе места. Все гудят, свистят, эмоции на пределе.

Я так на Магомеда разозлился! Почему, думаю, он так делает, откровенно тянет время? Хотел ему об этом сказать, но сдержался, промолчал. А потом вечером, успокоившись, пришел домой, смотрю повтор. И вижу, что Перейра там сыграл на красную карточку, которую ему не показали. Пошел открытыми шипами, так, что нога у Оздоева аж вывернулась в другую сторону. Он не симулировал — наоборот, арбитр ошибся, что нашего игрока не удалил. И думаю — как же хорошо, что я ничего ему не сказал, потому что это было бы некрасиво. Нельзя поддаваться эмоциям трибун по ходу матча. У нас с Магомедом нормальные отношения, и я был бы очень неправ.

— Как вы научились справляться со стрессом?

— Только через повседневную работу. Не должно такого быть, что, если что-то не получилось, ты ушел в депрессию. Это должен быть для тебя какой-то вызов. Проиграл, бывает. Вопрос — почему, что мог сделать по-другому? Ищешь эти ответы. Это и есть, по мне, лучший способ борьбы со стрессом.

Мы много общаемся внутри тренерского штаба. Дальше строишь тренировочный процесс, индивидуально общаешься с футболистами. То есть у тебя, по большому счету, нет времени для стресса, если ты тренер по футболу. У тебя постоянно тренировки, анализ своих игр и соперника. Когда ты в процессе, он не дает тебе возможности сесть и печалиться, потому что ты всегда работаешь. И когда находишь решение, понимаешь, где был не прав, — это и есть главная борьба со стрессом.

«Мусаев — красавелло!» Вся Россия поздравляет «Краснодар» с чемпионством — от Слуцкого до игроков «Зенита»

— Но что вы предпринимаете, когда вам эмоционально тяжело? Включаете фильм, открываете книгу, общаетесь с женой на отвлеченные темы?

— Сейчас больше общаюсь со штабом. Открыто и прямо. Говорю, что, может, здесь недоработали, тут корень проблемы? И мы снова все просматриваем, анализируем. Стараюсь не уходить от профессиональной стороны в какие-то другие — знаю, что это мне не поможет. Мне важно разобраться, что мы делаем не так. А вот когда все хорошо, могу позволить себе день без футбола. Пойти куда-то с семьей и друзьями.

— Вы понимаете, как тем же Романцеву или Лобановскому удавалось не вставать со скамейки во время матчей, а Бескову — и вовсе смотреть игры с трибуны?

— На то они и мэтры нашего футбола. При этом Лобановский, один из самых титулованных тренеров мира, все время раскачивался на скамейке, снимал стресс таким образом. Олег Иванович, на футболе которого мы в девяностые годы выросли, много курил. И он очень рано ушел из профессии, очень тяжелой профессии. Человек три раза выводил команду в полуфиналы еврокубков, выиграл десять чемпионатов, но мало кто понимает, чего ему стоил эти успехи. А Валерия Васильевича вообще не стало чуть за шестьдесят, и скорая приехала за ним прямо на скамейку…

— Вячеслав Быков после 3:7 от канадцев на Олимпиаде в Ванкувере сказал журналистам: «Бросайте все камни в меня». У вас когда-нибудь был соблазн свалить поражение на откровенно обделавшегося игрока, который проявил запредельное разгильдяйство? И делали ли вы это?

— Всегда обидно и больно, когда проделываешь хорошую работу, а кто-то из-за нарушения игровой дисциплины подводит команду, и вы теряете очки. И, когда тебе задают вопрос: «А что не так?», ты понимаешь, что все так и просто один игрок нарушил то, о чем договаривались.

Но никогда не говорил, что мы уступили из-за одного игрока. Наоборот, всегда говорю, что я виноват. И в одном ряду с этим — то, что меня ни разу не выгоняли из клубов. Всегда уходил сам. Может быть, это тоже не очень хорошее качество — всегда брать все на себя. Максимум — могу сказать, что была допущена грубая ошибка или нарушение дисциплины. Но никогда не свалю поражение на одного футболиста, потому что это был мой выбор — его поставить, мой выбор — играть по такой модели. Поэтому вы вряд ли найдете хоть один случай, когда бы я всю вину переложил на одного игрока.

— Де ла Фуэнте во время прошлогоднего Евро говорил, что для него имеет значение только то, что происходит в раздевалке. Ни одно критическое замечание со стороны не способно его задеть, зато если он чувствует, что в его идеи перестали верить футболисты, — это верный знак беды. Согласны?

— Да, конечно. При этом тренер всегда должен балансировать. То есть в какие-то моменты быть жестким, всегда — справедливым. Критика в отношении тех или иных футболистов, чтобы они спустились с небес на землю и повысили к себе требования, всегда должна быть обоснованной, с фактами и цифрами. Ее цель — не критика ради критики, а чтобы они начали работать и делали то, что нужно команде. Футболисты должны понимать, что у тренера нет любимчиков. Если ты упустишь нить в плане жесткости, то получишь проблемы в раздевалке, а если там пойдет раздрай, дело может закончиться очень плохо.

То, что мы стали чемпионами — большая заслуга именно той атмосферы, которая была в раздевалке. Там не всегда все было хорошо, иногда были и тяжелые разговоры. Шел жесткий мужской процесс.

Джон Кордоба, Мурад Мусаев, Эдуард Сперцян и Александр Черников. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Надо забывать чемпионство

— Когда-то Романцев говорил, что 11 футболистов в команде — это плохо, а 22 — еще хуже. Вы в чемпионский год стали командой, которая разделила антирекорд РПЛ по числу игроков, задействованных в сезоне, — 21. Выходит, минимизация обоймы только пошла на пользу?

— То, что перебор хуже недобора — сто процентов. Когда у тебя есть 22 только полевых футболиста, и двое даже не могут играть в двусторонках — это проблема, и всегда будет недовольство, в раздевалке начнутся плохие процессы. Я за то, чтобы в команде было 16-20 полевых игроков, не больше.

Но неправильно будет говорить, что мы стали чемпионами благодаря такой маленькой обойме. Потому что у нас часто бывали доступны только два центральных защитника и два фланговых. После травмы Тормены и ухода Арутюняна у нас на ключевой позиции в центре обороны оставались только Диего Коста и Кайо. Если бы с ними что-то случилось, пришлось бы двигать туда Черникова или Ленини — и, используя игрока на чужой позиции, мы бы еще и теряли важного футболиста в центре поля. Любая травма или красная карточка привела бы к тому, что у нас просто не было бы замены и мы бы стали явно слабее. Мы шли на тонкого и сильно нервничали, поскольку любой форс-мажор мог привести к тому, что мы не стали бы чемпионами.

Поэтому нам нужно чуть-чуть укрепить основу. Я за такой формат, чтобы было 16 сильных игроков, а остальные — молодые-перспективные. Полагаю, что нам нужны два трансфера, один из которых, думаю, объявим уже через пару дней. Второй, надеюсь, тоже реализуется, и тогда буду очень доволен. Потому что, когда стал чемпионом, нужно, чтобы пришла свежая кровь. Нужно, чтобы люди понимали, что их сзади подпирают и даже, возможно, кто-то вытеснит из состава. Не должно быть застоя, надо забывать чемпионство и заново бороться за место в составе. Очень важно сохранить лидеров и в то же время добавить игроков, которые заставили бы их не чувствовать себя спокойно.

— Как вы провели отпуск? И в какой момент почувствовали, что снова хотите работать, перезарядились и энергетика снова с вами?

— Отпуск продолжался три недели. Где-то восемь-девять дней был с семьей на море, немножко еще попутешествовали по Краснодарскому краю, по нашим местам. Думаю, что через две недели я уже был готов работать. Первые дней десять старался не думать о футболе, хотя были неизбежные разговоры по трансферам. Дал интервью вашему коллеге Александру Дорскому с анализом того, что произошло в прошлом сезоне, смотрел, конечно, финал Лиги чемпионов, но в целом старался быть с футболом поменьше. А вот через две недели уже был готов к новому бою.

— Кстати, о ЛЧ. Юрий Семин уже больше двадцати лет почти каждый год ездит на каждый финал. Дает ли, по-вашему, личное присутствие на таких матчах толчок к творческому развитию? Хотели бы вы так же ездить на финалы?

— В плане тактики — безусловно. Когда ты сидишь на трибуне, этого не заменит никакая телевизионная картинка. Какую схему команда играет, как перестраивается, как действует в переходных фазах — если ты тренер и находишься на трибуне, это лучшее, что может быть.

Но думаю, что Юрий Павлович, оценивая игру с этой стороны, также наслаждается атмосферой, праздником футбола. Конечно, я хотел бы тоже быть там. И мне иногда удается побывать на таких матчах. Ездил на класико на «Камп ноу», был на матчах «Ювентуса», «Севильи». Для тренера это немного непривычно, когда обычно ты стоишь на кромке поля и нервничаешь, а тут спокойно сидишь, анализируешь, наслаждаешься пением болельщиков. Надеюсь, у меня еще будет такая возможность. Просто сейчас после сезона хотелось провести отпуск с семьей, а дети еще маленькие, с ними тяжело путешествовать. Но в будущем обязательно хотел бы посещать такие большие матчи.

Почему «Краснодар» стал чемпионом только сейчас. Есть три причины

— Уже четвертый год золото чемпионата не приводит к участию в Лиге чемпионов. Вы это блюдо пробовали. Оттого вам, наверное, еще больнее?

— Да, больнее. Сейчас представляю матчи на нашем стадионе с мадридским «Реалом», лондонским «Арсеналом» — какой был бы праздник! В прошлый раз мы его не ощутили в полной мере, потому что был ковид, ограничения на зрителей. И той атмосферы, которая возможна на нашем стадионе, к сожалению, не было. На Лиге Европы — было, на Лиге чемпионов — увы, нет. Но, надеюсь, она вернется к нам в ближайшем будущем.

— Выиграв однажды чемпионат, занимать более низкие места, подозреваю, уже не очень интересно. Скажите прямо — второе место в наступающем сезоне будет для вас неудачей?

— Сейчас у меня нет ответа на этот вопрос. Надо смотреть, как будет складываться сезон, насколько качественно мы будем играть, каким будет удовлетворение от того, что мы делаем на поле. Нужно признавать, что иногда соперник делает хорошую работу и может тебя обойти, потому что он сильнее. Наша задача — показать максимум того, что у нас есть.

А куда мы придем — не знаю. Знаю, что после окончания сезона мы должны смотреть друг другу в глаза и понимать: сделали все, что смогли. В прошлый раз это привело к чемпионству. Когда сезоном ранее никто нам не ставил такую задачу и мы стали вторыми в одном очке от «Зенита», это вызвало здоровый голод: а давайте теперь станем первыми! И мы были нацелены только на максимальный результат.

Сейчас тоже будем хотеть выиграть каждый матч, повторить это. Это неописуемое чувство, когда твоя семья, твой город, ты и твои игроки — вы все поднимаете этот кубок. Конечно, мы будем делать все, чтобы это произошло снова, отдадим для этого все силы и знания. А куда нас это приведет — увидим в конце сезона.

— А о чем мечтаете вдолгую?

— Прошлый сезон был очень сложным и интересным. И я получал удовольствие от того процесса, который происходил, трудностей, с которыми мы сталкивались, ощущений, как мы все это проживали, какие решения находили. Иногда дни были не очень хорошие, но я все равно чувствовал радость.

И вот это самое главное. Чтобы мы могли жить, наслаждаться сегодняшним днем, всем процессом. Ощущение, с которым я провел этот сезон, мне очень понравилось. Хочется жить с таким чувством, когда у тебя много событий, ты принимаешь вызовы, где-то ошибаешься, а потом принимаешь правильные решения. Ты живешь! Хочется, чтобы жизнь шла, и ты именно жил.