«Тренер не должен быть популярнее футболиста. Поэтому у меня не могло быть ревности к славе Дзюбы». �нтервью с Зауром Тедеевым

11

Заур Тедеев рассказал о взаимоотношениях с Дзюбой

Обозреватель «СЭ» пообщался с главным тренером команды — сенсации двух последних чемпионатов России.

С главным тренером «Акрона» мы беседовали за два дня до остросюжетного матча с «Сочи», в котором тольяттинский клуб перевернул 0:2 на 3:2, 18-летняя звездочка Дмитрий Пестряков сделал дубль, Артем Дзюба, который старше Пестрякова на 19 лет, вышел на замену в первом матче после травмы и отдал две голевые передачи. А команда из Тольятти одержала третью победу подряд и четвертую — в пяти матчах.

Я смотрел на этот впечатляющий волевой разворот и вспоминал, с какой душевностью на днях Заур Тедеев говорил мне о взаимоотношениях с Дзюбой и его влиянии на команду; с какой страстью рассуждал о детско-юношеском футболе, одним из недавних выходцев из которого стал Пестряков. Наш трехчасовой разговор словно воплощался в жизнь в прямом эфире.

«Акрон» для меня — РѕРґРЅРѕ из самых здоровых явлений нашего футбола последнего времени. Редкий для Р РѕСЃСЃРёРё клуб с частным финансированием, который дошел до элиты; приверженность атакующему футболу; владелец Павел РњРѕСЂРѕР·РѕРІ, объездивший европейские и североамериканские клубы и послушавший десятки лекций менеджеров, прежде чем начать воплощать мечту; возрождение академии имени Коноплева, откуда тот же Пестряков, собственно, и вышел…

Воля «Акрона»: дубль 18-летнего Пестрякова и два ассиста Дзюбы — так команда ушла с 0:2 и победила «Сочи»

«Непиаровский» выбор в пользу тренера Тедеева, когда прямо по ходу сезона в первой лиге надо было найти срочную замену Евгению Калешину, сработал на все сто. Полгода спустя тольяттинская команда, заняв третье место, сенсационно выиграла в стыках у «Урала» и вышла в РПЛ. А там, разнеся в щепки все прогнозы о борьбе за выживание, в первом сезоне заняла девятое место.

Да еще и нашумела подписанием контракта с Дзюбой, от которого меньше всего ожидали альянса с клубом — новичком лиги. А он не только приехал в Тольятти, но и идеально сработался с Тедеевым и именно в «Акроне» переписал все рекорды результативности российского футбола. Вот так чуть-чуть парадоксально специалист по детско-юношескому и молодежному футболу отлично нашел общий язык с одним из главных в стране его ветеранов. � сразу после травмы Артем сделал ассистентский дубль в ворота «Сочи», а в следующем матче в тумане забил «Пари НН», пусть тольяттинцы и проиграли после двухмесячной беспроигрышной серии.

Когда мы начинали разговор, мне хотелось узнать, конечно, и о клубе, и о Дзюбе, но прежде всего о самом Зауре Эдуардовиче — новом представителе самобытной осетинской тренерской школы, включающей в себя такие фигуры, как обладатель Кубка УЕФА, четырехкратный чемпион России во главе двух клубов Валерий Газзаев и четвертьфиналист ЧМ-2018, чемпион Польши и Венгрии Станислав Черчесов.

Мысли Тедеева о детско-юношеском футболе я решил даже выделить в отдельный монолог, чтобы они не затерялись в большом интервью, — настолько важными они мне кажутся. Сегодня же — обо всем остальном.

Валерий Газзаев. Фото Александр Вильф, архив «СЭ»

Ген атакующего футбола у меня с осетинского детства. А путь в тренеры начался с игры у Газзаева

— Недавно Леонид Слуцкий разделил тренеров на три категории — грубо говоря, догматики, прагматики и селекционеры. Первые — те, кто отталкивается от идеи; вторые — кто исходит из возможностей игроков; третьи — кто фактически подменяет обучение игроков селекцией. Согласны ли с такой градацией — и, если да, к какой категории относите себя? — спрашиваю Тедеева.

— Скорее всего, согласен. Мне бы хотелось относить себя ко второй категории. Все тактические нюансы, считаю, должен подстраивать под сильные стороны моих игроков. Поэтому для меня очень важно как можно быстрее понять суть футболиста, с которым работаю. Часто спрашивают: что такое стиль игры и выбирает ли его тренер? Мне кажется, стиль — это характерные черты тех футболистов, которые у тебя есть. От них и строится модель, в которую ты веришь.

— Тем не менее владелец Павел Морозов и спортивный блок «Акрона», когда искали замену Евгению Калешину и хотели, чтобы команда продолжила играть в атакующий футбол, выбрали именно вас. То есть нацеленность на атаку у вас все-таки в крови? �ли решающую роль сыграло умение работать с молодежью, также важное для владельца «Акрона»?

— Наверное, все вместе. Пока я как тренер в карьере не добился ничего сверхсерьезного — продолжаю двигаться вперед и учиться. Но если говорить об атакующей «генетике», то да, она есть. Я родился и вырос в Северной Осетии. Мы все там росли на «Алании» — болели за нее, жили ею, особенно в те времена, когда она была чемпионом России. � начинал понимать футбол я с мыслью, что игра особенно интересна, когда команда умеет атаковать. Наверное, она у меня и закрепилась.

— Касательно других тренеров из второй категории — мне кажется, что футбол Юрия Семина всегда строился от игроков, которые у него были. «Локомотив» 90-х и чемпионский «Локо» 2002-2004 годов — две совершенно разные команды. То же самое можно сказать о Станиславе Черчесове.

— Безусловно. Добавил бы к этому списку и Валерия Газзаева. Он всегда полагался на умения своих игроков, давал им развиваться в рамках их сильных сторон. Да, уделял огромное внимание физической и ментальной подготовке — он мог поднять уровень игрока в этих аспектах. Посыл Газзаева был прост: нужно выигрывать каждый эпизод. Но при этом он всегда видел сильные стороны игрока и делал на них акцент. Я с раннего детства наблюдал за ним, а потом, когда попал в команду Валерия Георгиевича, понял, как он относится к футболистам. Во многом он строил коллектив именно от их сильных качеств.

— Да, если вспомнить сверхсиловой ЦСКА 2003 года и затем техничный 2005-2008-го, между ними тоже мало общего.

— Вот как раз об этом и речь.

«Не ждите, что у нас с Дзюбой закончится конфетно-букетный период. Его не было и не будет». �нтервью главного тренера «Акрона»

— Подействовала ли фигура Газзаева на ваш выбор тренерской профессии? � когда он поразил вас больше всего?

— Он обо мне знал, как, кажется, и о любом мальчишке, который играл в футбол в Северной Осетии. Вышло так, что наша команда школы «Спартак» (Владикавказ) 1981 года рождения отличалась от остальных. В ней воспитывались такие футболисты, как ныне покойный Вениамин Мандрыкин, Алан Кусов, Алан Сакиев. Они все попали в Премьер-лигу, а Мандрыкин до случившейся с ним трагедии успел стать чемпионом России и обладателем Кубка УЕФА. Валерий Георгиевич не просто нас знал, а привлекал в 15-16 лет, в середине 90-х, к двусторонним играм с основным составом чемпионской команды.

В 99-м нас пригласили на сбор основы и подписали с нами контракты. Да, тогда была сумасшедшая конкуренция и, к сожалению, не было молодежного первенства. Мы практически не играли, но тренировались с основной командой. Тогда и случились наши дебюты (Тедеев провел один матч за «Аланию» — в 1999 году вышел на замену вместо Касымова в матче с «Шинником». — Прим. �.Р.).

После каждой тренировки я приходил домой и своими словами в тетрадке писал, что увидел в тренировочном процессе. Относился к этому опыту предельно бережно — и, конечно, мне, тогда 18-19-летнему, это впоследствии помогло. � все это до сих пор хорошо помню. Невозможно было не заболеть той страстью, которую я видел в отношении Газзаева к своим футболистам, и это меня подтолкнуло к тому, чтобы стать тренером.

— Насколько часто поддерживаете отношения с Газзаевым после того, как сами стали тренером?

— Валерий Георгиевич поздравляет после некоторых матчей, иногда отмечает меня в прессе. Всегда тут же ему пишу слова благодарности. Для меня это величайшая честь, когда такой человек, как он, хоть что-то находит во мне. Скажу больше: для меня в этом есть что-то безумное. Это, наверное, самая большая награда для меня как для тренера, скажу честно. Очень его уважаю и люблю как старшего человека, который все нам подарил в те годы, когда «Алания» становилась той «Аланией», какой она была в чемпионские годы.

— Вам жаль, что он рано ушел из профессии? Наверное, мог бы как тренер еще многого добиться.

— Более чем уверен в этом. Этот вопрос, признаюсь, всегда хотел ему задать, но стесняюсь: почему он так рано ушел? Мне кажется, он бы мог спокойно работать дальше и приносить пользу российскому футболу.

— Были ли знакомы с Никитой Симоняном? — спрашиваю Тедеева уже позже, после ухода из жизни легенды.

— К величайшему сожалению, близким личным знакомством и общением с Никитой Павловичем, царствие небесное, похвастать не могу. Но в 2008 году в ВШТ, когда мы сдавали экзамен на категорию В, он был председателем комиссии. В этой роли запомнился мне очень добрым, мудрым и в хорошем смысле простым человеком, не смотревшим на других свысока. Чем подтвердил истину, что по-настоящему великие люди никогда не строят из себя высокомерных и недоступных.

— К экзамену он подошел жестко?

— Нет. Но его вопросы были очень конкретны и связаны с самой игрой. Ему важнее всего было ощутить, насколько тренер понимает футбол в целом, а не только отвечает по билету. Никита Павлович всех подбадривал, и все, кто выходил с того экзамена по специализации, рассказывали об этом. Симонян мог пошутить, чтобы снять с молодого тренера лишнее напряжение. Его доброту чувствовали все.

Заур Тедеев. Фото Дарья �саева, «СЭ»

Был так увлечен учебой на тренера, что поехал с семьей в отпуск и забыл взять все вещи, кроме книг

— Работая с Газзаевым, вы задавались вопросом: «А могу ли я стать таким, как он?»

— Подражать кому-то — не лучший выбор, но мне потребовалось время, чтобы это понять. Вначале мы старались копировать «Аланию» лучших времен. Был момент в 2007 году, когда я только стал тренером и мне дали вторую команду «Автодор», которая играла на первенство республики. Кстати, из того состава трое — Гурам Тетрашвили, Арсен Хубулов и Ацамаз Бураев — попали в Премьер-лигу. � с точки зрения выбора тактической схемы — с тремя центральными защитниками, и недельный микроцикл тренировочного процесса — все это я практически копировал с Газзаева. Потом уже понял, что уровень моих футболистов не располагал к тому, чтобы реализовывать эти идеи на практике.

— � в плане жесткости тоже копировали? Мне кажется, вы делаете упор совсем на другие вещи.

— �ндивидуальных бесед с игроками у Валерия Георгиевича тоже было достаточно много. Моя особенность — не хочется применять выражение «сильная сторона», поскольку я еще ничего не добился, — в том, что стараюсь находить контакт с футболистами и часто беседую с ними один на один.

Считаю это ключом к успеху. Чтобы найти к игроку правильный подход, надо о нем много знать. Порой ты можешь протестировать его, увидеть сильные стороны — но есть ментальные нюансы, и если ты не пообщаешься с человеком, то мало что о нем поймешь. Надо понимать, что у него происходит в семье, что может беспокоить. На это всегда делал основной упор — и в молодежном направлении, и в профессиональной команде.

— С Черчесовым много общаетесь?

— Да, у меня с ним тоже очень хорошие отношения. Дорожу ими. Это еще один мой старший человек, который очень многого добился как футболист. Он один из самых выдающихся воспитанников осетинского футбола и очень сильный специалист. Мне всегда интересно общаться с ним. Как только появляется возможность — любой праздник или событие, — стараюсь первым, как младший, поздравить его. Как, например, недавно с днями святого Георгия, которые отмечались у нас в Осетии.

— У вас было особое чувство, когда Газзаев выиграл Кубок УЕФА, а Черчесов дошел до четвертьфинала чемпионата мира?

— Конечно. Я патриот своей республики. Когда люди из Осетии приносят что-то для всей страны, переполняют эмоции. Еще в советские времена у нас было много Героев Советского Союза и Героев Социалистического Труда. Мой дедушка был одним из выдающихся людей в нашей республике, видным общественным деятелем. В моем доме всегда царила атмосфера, где понимали, что мы, осетины, делаем для России, кто мы для страны. Дирижер Валерий Гергиев — пример человека, которым мы гордимся. А когда подобные люди появляются в футболе, это вызывает особые ощущения.

«Не хотят видеть «Акрон» в РПЛ? Клуб показывает, как надо развивать футбол в России!» �нтервью Заура Тедеева

— Газзаев был форвардом, Черчесов — вратарем, а вы сами в каком амплуа играли?

— Центрального полузащитника. Меня вызывали в юношескую сборную России 1981 года рождения. Тренер Сан Саныч Кузнецов регулярно приглашал шесть футболистов из Владикавказа в состав этой команды, из которой Руслан Пименов, Олег Кузьмин, Роман Романов, Семен Семененко попали в Премьер-лигу. Мы вместе с ними, по сути, росли в сборной.

— Вообще, похоже, центральные полузащитники чаще всего становятся тренерами. Вокруг них строится игра, и потом это переходит на тренерскую работу.

— Возможно, так и есть. У игроков нашего амплуа больше аналитики на поле, поэтому, скорее всего, это может помочь впоследствии.

— Вы очень рано закончили игровую карьеру, в 24 года. Это из-за травм? � вы уже тогда знали, что станете тренером?

— Да. Я был не слишком подвижным футболистом, в основном думал на поле. Для современного футбола нужны скоростно-силовые качества, которых мне немного не хватало. К тому же проблемы со спиной не позволяли привести себя в порядок. Проходил курсы лечения в Кисловодске, и все это давалось тяжело.

В какой-то момент понял, что хватит, и сразу занялся тренерской работой. Параллельно изучал физиологию и биохимию футбольного процесса, работы таких уважаемых и в Европе специалистов, как Верхошанский, Матвеев, Алексеев, Волков, Скородубова, позже — Лексаков. Они дали мне фундамент для построения тренировочного процесса. В 2008 году учился в ВШТ, проходил полуторамесячный интенсив. Было сложно, но интересно. Я понимал, что без серьезной базы не смогу в дальнейшем выстроить работу с футболистами.

Помню случай, который прекрасно иллюстрирует мою преданность учебе: мы с семьей поехали на море, и я случайно взял с собой одни книги. Ни одежды, ни вещей — только книги по специальности. Приехали в отель, я вдруг опомнился, стал оборачиваться, искать чемодан. Жена спрашивает: «Где всё остальное?» � тут я схватился за голову, поняв, что взял только сумку с книгами. Она смеется по этому поводу до сих пор. Две недели отдыха провел в номере, изучая материалы. Сегодня вспоминаю это с юмором, но тогда вначале было не до шуток. Но в итоге тот «отдых» сильно помог мне в подготовке и закалил характер.

Артем Дзюба и Заур Тедеев. Фото ФК «Акрон»

Никогда не показываю футболисту, что я — главный тренер и он должен подчиняться. Не только Дзюбе — всем

— Бывший главный тренер Овечкина в «Вашингтоне» Барри Тротц, когда только возглавил команду, задал Александру 40 вопросов. Этот разговор помог ему гораздо лучше понять игрока и выстроить дальнейшее общение. Насколько ваш подход похож на это? Был ли у вас, например, такой же обстоятельный разговор с Артемом Дзюбой, когда он только пришел в команду?

— Конечно. Прежде всего я понимал, что Дзюба — совершенно иной футболист и человек по сравнению с теми, с кем мне ранее приходилось работать. Это легенда нашего футбола. Считаю, что в сегодняшней российской реальности две действующие легенды — �горь Акинфеев и Артем. Люди, которые добились почти всего.

Понятно, что к Дзюбе нужен особый, индивидуальный подход. Я отдавал себе отчет, что для меня это большой вызов как для человека и тренера. Мое воспитание, культура, отношение к людям должны были сыграть ключевую роль в том, удастся ли найти с ним общий язык. Мне нужно было прочувствовать его, понять. А поскольку до этого мы лично не были знакомы и у меня не было возможности долго с кем-то о нем поговорить, на это требовалось время. Уже после того, как я сказал спортивному директору, что хочу видеть Дзюбу в команде, — а все произошло очень быстро, — у меня состоялся разговор со Станиславом Черчесовым, который прекрасно знает Артема. Его слова подсказали мне, какие первые шаги нужно сделать.

Когда мы начали с Дзюбой общаться, разговор сам собой перешел к тому, что для него важно в жизни. � когда он сказал, что главное для него — духовная составляющая, я понял, что смогу найти с ним общий язык. Для меня это тоже очень важно. Считаю, что вера — самое главное в жизни каждого, вера в Создателя. � в таких разговорах невозможно быть неискренним. Я как старший, как тренер должен был показать Артему, что хочу выстроить с ним правильные отношения, чтобы он чувствовал себя здесь счастливым человеком. Это было главным. Не тем, чем я могу удивить его как тренер. Дзюба за свою карьеру видел все и выиграл многое. Поэтому основой стали наши взаимоотношения. Это во многом определило, почему он хорошо проводит этот период своей карьеры. Атмосфера и точность в отношениях, в тренировочном процессе, в контроле его работы — все это необходимо. Но контроль возможен только через нормальный человеческий разговор. Таких разговоров у нас было много, и они продолжаются. Это помогает работать с Артемом.

Да, с ним непросто — это понятно. Но никогда не показываю игроку, что я — главный тренер и он должен подчиняться. � не только Дзюбе — всем. Мои футболисты должны чувствовать себя свободными и раскрепощенными. А Артему это особенно важно. � строю свои отношения с ним именно так.

«Загляните в свои души». Дзюба произнес пламенную речь в раздевалке «Акрона» перед игрой с «Зенитом»

— Как вам с случае с Дзюбой удалось справиться с внутренним чувством ревности тренера к гораздо большей известности игрока? Такие демоны ведь бродят внутри каждого человека.

— Тут никак не могло быть ревности. Футболисты делают тренера — для меня это, безусловно, так. Популярность Артема несопоставима с большинством тренеров. Он добился многого, народ его любит. На каждом стадионе ему аплодируют, неважно, соперник он или свой игрок.

— Ну не скажите. Фанаты «Спартака», а теперь и «Зенита» относятся к нему иначе.

— На стадионе во время матчей нашей команды не слышал этого ни разу. В любом случае воспитал в себе понимание, что тренер не должен быть популярнее футболиста. Выдающиеся тренеры, которых я знаю, никогда не стремились к этому — это неправильно и невозможно.

— Жозе Моуринью, например, мне кажется, осознанно стремится к этому. �ногда возникает ощущение, что Валерий Карпин тоже.

— Зная Валерия Георгиевича, так бы не сказал. Впрочем, не могу судить о конкретных личностях, сужу по себе. Часто говорят: тренер должен «убить» в себе футболиста. А еще, на мой взгляд, он должен убить в себе стремление к популярности, потому что любые задумки реализуют спортсмены, а тренер всегда должен сомневаться. Даже после успешного периода остаются нереализованные идеи, к которым нужно стремиться снова и снова. Работа над собой должна превалировать, а любые твои мысли воплощают на поле футболисты. Если не поддерживаешь их в момент игры, а начинаешь выяснять отношения — это неправильно. � ни к чему хорошему не приводит.

Валерий Карпин. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Проблемы Карпина в «Динамо» связываю с совмещением. Но у меня нет сомнений, что он сильный тренер

— Так получилось, что победой над «Динамо» вы невольно подтолкнули Карпина к уходу из клуба. Связывались ли потом с бывшим боссом по «Ростову»?

— Нет, поскольку в той ситуации счел это неправильным. Но с Валерием Георгиевичем у нас хорошие, конструктивные, профессиональные отношения. Они были выработаны за четыре с половиной года, которые мы вместе работали в Ростове. Уважаю его и считаю, что нет смысла думать о том, что увольнение связано с поражением от «Акрона». Просто по времени так совпало. Его решение уйти из «Динамо» считаю правильным. Хочется, чтобы у него все было хорошо в сборной России, ведь это влияет на российский футбол в целом.

— У вас есть версия, почему у него настолько не получилось с «Динамо», почему его идеи не сработали?

— Любой тренер, даже с выдающимися футболистами, в первые месяцы может столкнуться с трудностями. Если бы Карпин не совмещал работу со сборной России, а полностью занимался «Динамо», возможно, так было бы лучше и для него, и для команды. Основная проблема, на мой взгляд, заключалась в совмещении. Что касается идей и подхода к футболу, то у меня нет сомнений, что он профессиональный и сильный тренер.

— У вас схожие с Карпиным взгляды по известным ограничениям, которые он накладывает на игроков в плане питания?

— Привычки футболистов лучше закладывать еще на этапе взросления. Я этим всегда скрупулезно занимался, и мои игроки это помнят. Главное для восстановления — питание и сон. С тренерским штабом основной команды мы также контролируем питание в академии, общаемся с нутрициологом и тренерами по физподготовке. �ногда объясняем, какие продукты не нужны для футболиста. Не могу сказать, что мой подход полностью совпадает с подходом Валерия Георгиевича, но определенные сходства есть.

Отдельно отмечу, что горжусь своим медицинским и тренерским штабом — это настоящие профессионалы, которые делают порой невозможное, чтобы достичь максимального результата даже в сложных условиях тренировочного и восстановительного процессов. Все это помогает нам и в отдельных матчах.

— Ваш тренерский штаб в прошлом сезоне пополнился Муратом �скаковым, долгое время помогавшим Владимиру Федотову. Как я понимаю, его работа помогла решить проблему системной игры на стандартах в собственной штрафной?

— Да, безусловно. �скаков вообще внес много в организацию оборонительных действий команды. За стандарты отвечает старший тренер команды �лья Калашников, и они вместе сумели решить эту проблему. Рядом с этими людьми чувствуешь себя увереннее. Они корректируют меня и весь тренировочный процесс, полностью вовлечены в работу. Наш тренерский штаб особенный, потому что мы очень доверяем друг другу. Это, наверное, мой главный успех как тренера — создать внутри команды такую атмосферу, которая нравится и тренерам, и футболистам.

«Карпин — нормальный мужик! В РПЛ болею за «Ростов». �нтервью тренера «Алании» — самой яркой команды первой лиги

— По поводу ваших слов о сложных условиях тренировочного и восстановительного процессов: какова сейчас ситуация с базой? В каких условиях тренируетесь и насколько ими удовлетворены?

— Огромная благодарность руководству города Тольятти и СДЮШОР «Лада» за возможность тренироваться на стадионе «Торпедо». Наши агрономы занимаются полем, есть раздевалки, обустроили современный тренажерный зал, необходимые медицинские помещения. Хотелось бы лучше, но клуб старается делать максимум. Мы надеемся, что в течение года появится своя база на территории стадиона «Торпедо». Это бывшая база футбольной «Лады», которая требует серьезного ремонта. Понимаем, что решить все сразу невозможно, поэтому нужно набраться терпения и работать в текущих условиях.

— Можно ли сказать, что «Акрон» в этом сезоне стал более прагматичным? То есть вы можете первый тайм провести как с «Динамо», низким блоком, а перейти к атакам уже после перерыва. �ли вы просто научились терпеть?

— Да, мы лучше научились терпеть и играть в моменты, когда нужно взять паузу с точки зрения ритма игры. Это произошло через разбор ошибок и индивидуальные беседы с футболистами. Путь тяжелый, требует времени, но он закономерен. Мы поняли, что нельзя постоянно оголять тылы и бросаться вперед без стратегии.

Наш подход теперь сочетает атакующий потенциал с вниманием к обороне и терпением. Команда выигрывает, когда умеет забивать, а для этого нужны сбалансированные действия. В игре с «Динамо» эти принципы проявились наглядно — мы сумели сдержать соперника, выбрать момент и забить. Это важные тенденции как для развития футболистов, так и для работы тренера в целом.

— Вы озвучивали задачу, чтобы «Акрон» занял место выше, чем год назад, то есть не ниже восьмого. Как думаете, год назад команда перепрыгнула тогдашние возможности или нынешний сезон показывает ее реальную силу?

— Возможно, тогда мы действительно перепрыгнули планку своих возможностей. Сложно было собрать команду в короткие сроки: 15-17 новых игроков. Но трудолюбие штаба и игроков позволило это сделать, а вера в себя приходила с каждым матчем. Перед началом и в начале этого сезона ситуация также сложилась непростая: на сборах почти не было новых игроков, кроме Гудиева. Остальные приходили по ходу сезона, и приходилось знакомиться с их возможностями и встраивать в команду на ходу. В этом плане очень важным для нашей подготовки станет зимний перерыв, и мы его очень ждем. В любом случае терпение с трудом остаются основой успеха.

— Слуцкий недавно публично покритиковал своего друга Дзюбу за резкое высказывание в августе о необходимости усиления «Акрона». Намек был достаточно прозрачен: мол, это вы ему подсказали так выступить, чтобы руководство услышало, коль скоро оно не слышит вас.

— Это, прошу прощения за резкость, бредовая мысль. Дзюбу использовать невозможно. Просто он человек с эмоциями и высказал то, что видел. Мы с ним эти темы внутри особо не разбирали: он спортсмен, я тренер. Один раз я высказался после первого тура с «Крыльями», что нам будет сложно, и больше об этом не говорил. Реакция Слуцкого меня не задела, поскольку знаю, что прав. Я не использую игроков. Просто считаю, что Артем высказал свое мнение как спортсмен, а Слуцкий со стороны увидел ситуацию по-своему, на что тоже имел право. Считаю неправильным комментировать внутренние процессы клуба — они не должны становиться публичными.

— Когда Дзюба в начале сезона заявил, что вы будете бороться за чемпионство, не говорили ему потом, что он сглазил? �ли это было сказано ради того, чтобы мотивировать партнеров?

— Конечно, это мотивирует команду. Артем умеет находить такие слова, которые не придумает ни один тренер. Он действует как первая скрипка в оркестре: своим примером вызывает эмоции у других. Это лидер, который вдохновляет команду не криком, а своей игрой, отдачей и убедительной речью. Поэтому первые минуты в перерыве я даю коллективу пространство, не вхожу и не вмешиваюсь, понимаю, что это время моих футболистов. Они лучше меня понимают, что только что произошло в плане эмоций на поле. �м надо дать возможность высказаться, выпустить пар. � вот эти три-четыре минуты для лидеров и для команды в целом — самые важные. А я прихожу потом, когда все эмоции улеглись, чтобы обратить внимание на игровые нюансы.

Что бы мы сегодня ни говорили, самое важное в жизни и работе — чувство меры. Главное, чтобы эмоции не перехлестнули, но в то же время чтобы ты нашел ту грань, которая будет воздействовать на игроков. � это ощущение баланса у Артема выработано идеально. Он четко понимает, где, как и в каком объеме нужно действовать.

Артем Дзюба. Фото ФК «Акрон»

Если Дзюба станет тренером, ему надо сразу работать самостоятельно. Для начала — с молодыми

— Это любопытно, потому что снаружи, когда смотришь на Дзюбу в публичной сфере, иногда кажется, что как раз чувства меры ему и не хватает. Но внутри команды, выходит, он другой.

— Он — настоящий спортсмен. Надо было видеть, что Артем делал на сборах. Это истинный победитель. Поражает, как в некоторых моментах он меня подменял как тренера. Допустим, даю команде три-четыре дня выходных: солнце, песок, море, сетка для волейбола. Так он всех зовет играть даже в выходные, и все идет так азартно, что вокруг площадки собирается весь пляж. Он получает нагрузку вместе с остальными футболистами, но ему этого недостаточно, и он создает микроклимат внутри команды.

� вот эта ментальная составляющая стала особенной в прошлом сезоне. Это позволило создать еще более сплоченный коллектив: Дзюба мотивировал всех, требовал от партнеров, чтобы они выигрывали, и одновременно подталкивал побежденных к новым усилиям. Он человек, который ведет себя так во всех направлениях, при этом находя эмоциональную разрядку, несмотря на популярность, и уделяет внимание каждому — мальчишке, старикам, женщине, каждому, кто просит автограф или фото.

— Бывает, что он с жесткостью шуток внутри команды перебирает? Вы говорите порой: «Тем, ну не стоит так больше»?

— Не помню ни одного такого случая. В «Акроне» такой коллектив, слава богу, что вне поля и выполнения установок мы находимся на одном уровне, мы — просто люди. Футболисты должны быть раскрепощены, шутить, включая Артема, и я это поощряю.

— Можете вспомнить какую-нибудь шутку Дзюбы в ваш адрес, когда вам пришлось ее проглотить?

— Он каждый день что-то говорит. У меня есть такой недостаток, что часто забываю фамилии игроков другой команды, и он может назвать меня слишком старым человеком, ха-ха (Тедееву 44 года, Дзюбе — 37. — Прим. �.Р.). Это выглядит забавно и мне самому нравится. Он-то помнит и знает всех, в отличие от меня.

— Почему-то мне трудно представить Дзюбу, играющего у Газзаева. Они у меня в голове друг с другом не монтируются.

— Валерий Георгиевич — человек, который способен совладать абсолютно с любым футболистом. Он сам звезда, сам многое выиграл. Подход, конечно, был бы другим — не таким, как у меня. Мы с Газзаевым очень разные. Он — человек, который выиграл все, и Дзюба это прекрасно понимал бы. А я — Заур Тедеев, который еще ничего не выиграл и приходит работать с легендой. Но то, что Валерий Георгиевич справился бы, — у меня нет никаких сомнений.

«Наши тренеры готовы работать в Европе — вопрос только в ментальности». Откровенное интервью Тедеева

— Как форвард с форвардом?

— Безусловно. Валерий Георгиевич может справиться с любым футболистом.

— Вы говорите, что первым посоветуете Дзюбе идти по тренерской дороге, уже сказали об этом его отцу. Какие у Артема есть качества, чтобы стать главным тренером? Насколько просто форварду, эгоистичному по своей природе, перестроиться на ответственность за всю команду?

— Безусловно, будет сложно. Я бы хотел, чтобы он начал работать с молодыми футболистами самостоятельно. Ему важно изучить, что такое спортсмен и какой нужен к ним подход, потому что все они разные. Такие люди, как он, рождаются очень редко, поэтому бессмысленно оценивать других по собственным меркам. Чтобы стать тренером, нужно начать с низов, с молодежи, но не с совсем маленьких детей — это другое. Его харизма, интеллект, ментальная сила, опыт победителя — все это поможет, но только при условии, что он будет изучать процесс сам. Не в роли ассистента. По крайней мере, я так считаю.

— А вы с ним об этом говорили? Как видите его настрой на данный момент? � сколько он еще хочет играть?

— Он сам не знает, многое зависит от здоровья и эмоций. Стараюсь обходить эту тему. Дзюба — достояние России как футболист, и этим нужно дорожить. Решение он примет сам, и я буду поддерживать его независимо от выбора.

— Отец Дзюбы поддержал вашу идею, чтобы он стал тренером?

— Больше да, чем нет. Он прислушался ко мне, сделал паузу и согласился.

— Дзюба молодым в «Акроне» сильно «пихает»? Это для них испытание?

— Нет, абсолютно. На футбольном поле он лидер, человек, который везде хочет побеждать — будь то игровая приставка, волейбол или теннис. � рядом с ним всегда молодые футболисты. Все они о нем отзываются как о человеке, который помогает. Дзюба может что-то сказать на поле, но это рядом не стоит с тем «пихачем», который был в советское время и сразу после него. Артем берет ребят под свой контроль, общается с ними в посттренировочное время, как со своими близкими. Видел такое не раз — и это сильно помогает таким футболистам, как Пестряков. �ногда я просто превращаюсь в глухонемого — знаю, как он влияет на игроков, и это работает.

— Насколько вы чувствуете себя свободным в плане того, чтобы не поставить здорового Дзюбу в стартовый состав? Допустим, дважды выиграли подряд — в Ростове у «Динамо» без Артема, к матчу с «Сочи» он выздоравливает. Понимаете, что победный состав менять не стоит, но Дзюба на скамейке — бомба замедленного действия. Как быть (разговор состоялся до того, как готовый на полчаса Дзюба вышел на замену с «Сочи» и отдал две голевые передачи. — Прим. �.Р.)?

— Мы всегда разговариваем, следим за его состоянием, стараемся правильно оценить состояние. Здоровый Артем — всегда плюс для команды. Когда он находится в лазарете — а таких периодов было пока два, — он все равно должен быть рядом с командой. Его вклад в победы над «Ростовом» и «Динамо» огромен, даже если он не на поле. Дзюба выступает наставником, человеком, которого уважают, вызывает эмоции у других игроков. Поэтому не могу сказать, что эти победы были без него.

Мы всегда основательно анализируем матчи, делаем выводы и можем менять состав даже после победы. Для нас важен каждый игрок, особенно те, кто остается на скамейке несколько матчей подряд. С каждым из них проводим индивидуальные беседы, объясняем, почему он выходит на замену.

Заур Тедеев. Фото Дарья �саева, «СЭ»

Рецепт выхода из кризиса один — работа и вера

— У вас в этом сезоне гостевая статистика намного лучше домашней (первую победу дома, над «Сочи», «Акрон» одержал спустя два дня после нашей беседы. — Прим. �.Р.). Как это объяснить — какими-то тактическими моментами или тем, что всегда играете не в своем городе?

— Думаю, вторым. У нас нет по-настоящему домашнего стадиона. «Солидарность Самара Арена» — это другой город, хоть нас и поддерживают местные болельщики. Если бы в Тольятти был стадион на 12-15 тысяч зрителей, думаю, он был бы всегда заполнен. Пока же приходится играть, как будто постоянно на выезде. Но такую статистику домашних матчей в любом случае, конечно, нужно менять.

— Дзюба публично поддержал вас в самое сложное время сезона, сказал, что «вся команда за Эдуардыча». Эти слова помогли снять часть напряжения? А то ведь уже начались разговоры об отставке, особенно после 0:3 с «Ахматом».

— Эту поддержку команды видел в тренировочном процессе — по отношению к делу, самоотдаче всех футболистов. Чувствовал, что они понимают сложность ситуации. Нельзя бояться отставки — это часть жизни любого тренера. Главное, чтобы все, что делается для футболистов и команды, шло на пользу.

�гроки поддержали меня как тренера — это говорило о том, что мы делаем одно дело и видим основную причину проблем. Просто нужно было время. Я, как тренер, тоже понимал, что руководству нужно принять правильное решение: уход тренера или доверие ему. � горд за своих футболистов — за их труд, за то, что они работали над собой и не обращали внимания на разговоры, потому что цель — становиться лучше и сильнее в любой ситуации.

«Гол Артема «Зениту» — учебное пособие!» Главный тренер «Акрона» — о Дзюбе, Карпине, Хусанове и детском футболе

— Сказал ли вам что-то после той игры с «Ахматом» Черчесов, может быть, что-то посоветовал? Как вы себя ощущали — не было ли состояния, что вы готовы сдаться?

— Нет, такого состояния не было и не будет. Любой тренер должен понимать: несчастливые дни в команде когда-нибудь случаются. Как выходить из ситуации? Только работа и вера. Вера и работа — самое главное. Родители и республика воспитали меня так, чтобы оставаться собой. � еще важнее — никого ни в чем не обвинять. Принять это как данность и работать дальше.

— В следующем туре вы принимали «Зенит», а потрясающая речь Дзюбы перед игрой была как из фильма. После нее, с одной стороны, сенсационно сыграли вничью, с другой, Артем мог принести победу и не забил пенальти на 95-й. Что творится в душе тренера после такой развязки, тем более что ничья на тот момент не вывела вас из зоны стыков?

— Было обидно за Артема, потому что он умеет забивать пенальти, как мы знаем, даже в 1/8 финала чемпионата мира при 0:1 в полных «Лужниках». Но я не был на него обижен и не разозлился. Это спорт, так сложилось. Важнее было, что и Дзюба, и вся команда в том матче показали себя настоящими мужчинами.

— Когда Дзюба такими речами воздействует на ребят — всегда ли это положительное влияние? Тот же Черчесов при всех его симпатиях к Артему давал понять, что его речь перед серией пенальти с Хорватией перекрутила игроков.

— Могу только сказать, что внутри нашего коллектива это помогает. Речи Артема и слова других лидеров, таких как Йонуц Неделчару, Костя Савичев, Виталий Гудиев, создают правильную атмосферу. Любой в команде должен иметь возможность высказать мнение. Молодые футболисты учатся на этих примерах.

— Такая развязка с «Зенитом» на фоне предыдущей неудачной серии не могла вновь надломить команду? Как после того, как «Рубин» отыгрался у вас с 0:2, а затем последовали 0:3 от «Ахмата».

— Конечно, каждый эпизод — как качели: нужно удержать команду в равновесии. Это задача тренера — сохранять спокойствие и не позволять своему настроению угнетать футболистов. Можно уединиться на день-два, но в тренировочном процессе нужно быть готовым поддерживать команду. Это помогает игрокам и тебе самому.

Виталий Гудиев. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Отец Гудиева воспитал Агкацева

— Гудиев, пришедший в «Акрон» этим летом, был вашей личной кандидатурой? Трудно было убедить Павла Морозова и спортивный блок расстаться с Сергеем Волковым, который прошел путь с «Акроном» от основания клуба до РПЛ, и взять Виталия?

— Вопрос был не лично в Волкове (играющем сейчас в аренде в «Родине». — Прим. �.Р.), а в усилении вратарской позиции. Три опытных вратаря — Васютин, Гудиев, Волков — на сборах вместе не давали нужной динамики. Мы анализировали антропометрию, понимание игры, скорость принятия решений, оценку ситуации — все важно для вратаря и для выступлений в Премьер-лиге. � пришли к тому выводу, который вам известен.

По итогам половины этого сезона мы пропустили значительно меньше мячей, чем год назад. Так что, считаю, выбор оказался оправдан. Гудиев проявил себя, и сегодня вопросов по этому поводу, думаю, ни у кого не осталось. Уважаю Волкова — он лидер, ему нужно играть, и для него, в свою очередь, переход в ФНЛ был правильным.

— Но если бы не вы, Гудиева не было бы в «Акроне»?

— Решение было совместным с нашим тренером вратарей Владимиром Савченко и спортивным блоком. У нас вообще нет такого, что главный тренер персонально предлагает футболиста. Тренерский штаб определяет модельные характеристики для реализации тактики, а селекционеры в соответствии с ними предоставляют игроков, которых мы изучаем и выбираем тех, кто подходит. Бывает, что первый и второй варианты на ту или иную позицию недоступны: трансферные суммы, агентские вознаграждения, другие обстоятельства. Моя задача — высказывать мнение, а ключевое решение принимают владелец и руководство клуба.

— Мне кажется, в Осетии свои, особые школы вратарей и тренеров. Можно ли сказать, что это связано с какими-то национальными чертами?

— Безусловно. У нас вообще много выдающихся спортсменов. Мы потомки аланов, воинственный народ, и всегда принимали участие в поединках. Это, наверное, генетически дает возможность быть сильными в разных видах спорта — и в первую очередь в двух главных для нашей нации, футболе и вольной борьбе. Футбол стал для нас номером один, многие дети шли в этот вид спорта, начиная с советских времен. � сильных вратарей у нас было очень много, начиная с Владимира Олейника — мало кто о нем знает, но он играл за «Зенит» еще в 60-е годы. Потом десятки играли на высоком уровне в советском и российском футболе. Это, естественно, накладывало отпечаток на последующие поколения.

Современные тренеры впитывали опыт работы с этими вратарями. Среди них — Казимир Гудиев, отец нашего Виталия, который помогал развивать Станислава Агкацева, чемпиона России в составе «Краснодара». Агкацев и Гудиев — молодая плеяда осетинской вратарской школы. Все это закономерно. Но, конечно, нельзя останавливаться — нужно продолжать развивать футбол в Осетии, особенно сейчас, когда последние 15-20 лет у нас не самые лучшие. Больше всего боюсь, что в Осетии из-за этого нарушится преемственность поколений.

«Если бы Сафонов не ушел в «ПСЖ», я бы искал новую команду». Агкацев — о новой роли и чемпионской гонке

— Для вас приглашение Гудиева в сборную — личное счастье? Осетин, только пришел в «Акрон» — и через несколько месяцев уже в национальной команде.

— Да, конечно. Как земляк Виталия, еще больше этому радуюсь. Но наравне с ним хотел бы отметить весь клуб. Это не только моя работа и тренерского штаба. Если быть объективным, то, что сегодня делает «Акрон» во главе с владельцем и руководством, — это осознанный путь. Пусть клуб не самый богатый, не с самыми большими возможностями, но то, что делается, очень ценю.

Когда вижу Павла Анатольевича (Морозова. — Прим. �.Р.), благодарю его за огромное внимание к развитию детско-юношеского футбола. Для меня это безумно важно. � то, что такие футболисты, как Дмитрий Пестряков, Арсений Дмитриев, попадают из «Акрона» в юношеские и молодежные сборные России, переполняет эмоциями. Это для меня главное достижение. Потому что, на мой взгляд, высший пилотаж тренерского мастерства — видеть, как твой футболист прибавляет, становится лучше. Тогда понимаешь, что есть польза от тебя как тренера. Мой тренерский штаб мыслит так же. Выиграть трофеи можно разными путями. �ногда достаточно приобрести сильных игроков. Но не всем удается стать чемпионом России или выдающимся тренером. А видеть развитие своих воспитанников — большое счастье.

— Кто из российских тренеров, на ваш взгляд, делает такой же акцент на развитии молодежи?

— �горь Осинькин. Он сильный тренер, хотя пока ему не довелось победить в чемпионате России. Но скольких футболистов �горь Витальевич воспитал! С ним я пересекался во Владикавказе. Он меня даже тренировал, когда я заканчивал карьеру и меня мучили травмы спины. В 2004 году, когда Сергей Ташуев принял команду «Автодор», я играл в ней, а помощником Сергея Абуезидовича был Осинькин. Знал его еще по работе с командой владикавказской школы «Юность» 1982 года рождения, где играли мои друзья. Он был сильным специалистом уже тогда.

— Вы упомянули Ташуева. Многие называют его сильным методистом. Но говорит он часто такое, что многие над ним потешаются, — взять хотя бы сопоставление себя с Пепом Гвардиолой. � почему при высоком уровне тренировочного процесса он не отработал ни одного полного сезона в РПЛ?

— Безусловно, это сильный и самобытный специалист. Хорошо помню, как он начинал профессиональную карьеру в «Автодоре». Тогдашний президент клуба, большой фанат футбола Хасан Албегонов дал ему возможность реализовать свои идеи. Когда Ташуев пришел к нам, с ним было интересно работать. Мы были молодыми ребятами, мало что понимали в методологии — но я уже старался изучать науку футбола и способы подготовки игроков. Читал специальную литературу, и то, что делал Сергей Абуезидович, казалось мне точным.

Он много работал над собой и неспроста стал человеком, способным выстраивать тактически правильную игру. Против его команд всегда сложно, потому что он готовится к матчам и хорошо разбирает соперника. Оценивать же личные качества Ташуева для меня сложно и неудобно, тем более что он намного старше. Его высказывания — это всего лишь личная точка зрения. А истина приходит только от Господа. То, что Ташуев хорошо понимает структуру игры и мыслей того же Гвардиолы, у меня не вызывает сомнений.

Заур Тедеев. Фото Федор Успенский, «СЭ»

Футболисты «Акрона» поверили мне только за неделю до возобновления сезона в Первой лиге

— Легко ли вам было принять «Акрон» в Первой лиге после Евгения Калешина, который достаточно неожиданно был уволен по ходу сезона?

— Это был сложный момент. Все произошло внезапно. Мой друг Алан Агузаров, который знает мою семью и всегда поддерживал меня, сказал, что нужно принять предложение и дать результат. Я не интересовался, почему был уволен мой предшественник, — это не мое дело.

Для меня был большой вызов: футболисты должны были поверить в нового тренера после успешной работы предыдущего. Нужно было выстраивать взаимоотношения без громких лозунгов, изучить каждого игрока, особенно лидеров. Я не пытался ломать уже существующие правила, а сосредоточился на сохранении того хорошего, что было, и постепенном внесении своего. Футболисты позже признавались, что поверили мне лишь за неделю до возобновления чемпионата, после долгих разговоров и наблюдений за моим взаимодействием с командой.

— Вы сказали в одном из интервью, что расставание с большой группой игроков, которые вывели «Акрон» в РПЛ, давалось вам сложно. Произнесли даже сильнейшую фразу: «Чувствовал себя негодяем».

— Когда расстаешься с игроком, сложно ему это объяснить. Тем более после того, как была решена задача. � дать дополнительный шанс уже невозможно — оцениваешь его уровень для игры в новом дивизионе и понимаешь, что в силу возраста или объективного потолка возможностей не потянет. Человеческий фактор для меня всегда важен, но как профессионал ты должен принимать решение. �ногда это очень больно.

Валерий Газзаев иногда освобождал даже выдающихся футболистов, если чувствовал, что они тормозят развитие других. Однажды он принял такое решение — фамилию называть не буду, — и через год «Спартак-Алания» стал чемпионом России. В нашем случае мы понимали, что некоторым ребятам будет сложно реализовать себя дальше. Ни о ком не пришлось жалеть — все сложилось правильно.

— Бывают разные подходы к выходу команд из ФНЛ в РПЛ: если «Акрон» поменял весь состав, то та же «Балтика» почти всех оставила. У вас укладывается в голове, как можно фактически командой из Первой лиги закончить круг на пятом месте с одним поражением, как это удалось калининградцам?

— По моему мнению, «Балтика», уверенно лидируя в ФНЛ, заранее готовилась к выходу в РПЛ, чтобы сделать это с минимальной ротацией. У нас другая ситуация: мы вышли через стыки, не с первого места. В Первую лигу нельзя было сразу взять игроков для Премьер-лиги, и до последнего никто не знал, где мы будем выступать. Так что примеры несопоставимы. Но результат «Балтики» вызывает уважение, и эта история вообще двигает российский футбол вперед, поскольку показывает всем командам, тренерам и футболистам, что не боги горшки обжигают и даже совершенно «земные» игроки способны добиться очень многого при большом и продуманном труде.

— Ваш конфликт с Андреем Талалаевым, случившийся в кубковом матче, полностью урегулирован?

— На самом деле это сложно назвать конфликтом в привычном понимании. Просто так сложилось на эмоциях: у Талалаева было свое мнение, которое, как я считал, противоречило духу игры и тому, что происходило на поле. В тот момент мы оба могли воспринять это очень остро, но, к счастью, быстро друг друга поняли. Он проявил зрелость и мудрость — повел себя как настоящий старший, трезво и разумно, сделав первый шаг навстречу.

Только Тедеев не знает о новой трактовке игры рукой? �ли Мажич не рассказал о ней ни одному из 16 клубов?

На следующий день я позвонил ему, как младший по возрасту. Мы спокойно обсудили ситуацию, обменялись мнениями, проговорили детали, и благодаря этому недопонимание исчезло. Считаю, что в подобных моментах важно помнить: эмоции есть у всех, но если обе стороны способны к диалогу, к уважению друг друга, ситуация разрешается без ущерба для отношений. Мы оба показали готовность к компромиссу и профессиональное уважение. Слава богу, что разум восторжествовал и мы смогли оставить это позади.

— «Акрон» начал сезон с четырех матчей без поражений. Могли ли тогда представить, что вас ждет тяжелейший период с одним очком в шести матчах? Чувствует ли тренер заранее возможность такой вот нависающей над командой грозы?

— Да, я прогнозировал это. Самым сложным было свыкнуться с тем, что одни и те же футболисты получают колоссальную нагрузку относительно их особенностей и тех требований, которые мы реализуем в игре. Джурасович, Джаковац, центральные защитники, Дзюба играли по 90 минут почти во всех матчах. Мы не смогли сразу полностью укомплектоваться.

Август оказался самым тяжелым месяцем: ключевые футболисты могли просто выпасть. В частности, Джурасович испытывал чрезмерную нагрузку — не только из-за отсутствия замен, но и из-за дополнительной работы в матчах. Молодых игроков было много, конкуренция в тренировочном процессе снизилась, а рост ключевых футболистов замедлился. Мы вместе с клубом, игроками, руководством и болельщиками выходили из этой ситуации. Терпение окупилось, и даже были матчи, где могли не набрать очков, но выигрывали.

— 1:0 в Нижнем, когда по ударам в створ было 11:1 в пользу хозяев?

— Да, были такие встречи. Несколько матчей мы провели на пике тогдашних возможностей, выжимали максимум друг из друга. Тренеры, руководство — все шли к этому вместе. Путь был тернистый и тяжелый: мы не могли сразу купить всех нужных игроков. Помню день 19 сентября, когда вышли из лазарета около пяти-шести футболистов и добавились новые. В тот день тренировка была совершенно другой. Это стало переломным моментом, что мы сразу отметили со штабом. С тех пор можно было двигаться только вперед.

— Как часто и о чем вы общаетесь владельцем «Акрона» Павлом Морозовым?

— Стараюсь не иметь частых контактов с руководством, чтобы поддерживать правильную профессиональную субординацию. Предпочитаю работу на поле. Все решения спокойно объясняю, когда необходимо, аргументируя на примерах. Что касается частоты общения, то бывает по-разному. У владельца, особенно в последнее время, большая занятость по основной работе, частые разъезды. Но как только появляется возможность, он приходит на тренировки, мы обсуждаем текущие моменты по первой команде и обязательно — развитие детско-юношеского футбола.

Особенно важна в функционировании клуба роль спортивного директора. Мы должны действовать как единое целое, и тогда гораздо проще двигаться вперед. В первый мой сезон эта взаимосвязь была на очень хорошем уровне. Сегодня мы постепенно выстраиваем такие же отношения с новым спортивным директором, и надеюсь, взаимопонимание будет становиться все лучше.

Заур Тедеев. Фото Дарья �саева, «СЭ»

Если не справляешься со стрессом — становишься либо алкоголиком, либо дурным человеком

— Меня поразила история, как, набирая новый состав «Акрона» для РПЛ, вы днями и ночами смотрели видео с потенциальными новичками — и от долгого нервного напряжения и бессонницы через какое-то время обнаружили у себя две залысины. Насколько для вас вообще актуальна тема борьбы со стрессом?

— Борьба со стрессом происходит у тренера, считаю, всегда. Это часть его жизни, с неизбежностью которой он, если хочет быть в этой профессии, должен смириться. Но если ты с ним не справляешься, то либо становишься конченым алкоголиком, либо просто дурным человеком.

Мне в момент стресса помогает общение с футболистами. Потому что понимаю: любой стресс возникает из-за результатов и каких-то сложностей, суть которых должна быть тебе ясна до конца — а ты не понимаешь, где корни проблемы. �ногда можешь делать поспешные выводы, обвинять всех вокруг — и от этого еще больше стрессовать. Поэтому стараюсь больше общаться с игроками, чтобы понять истину и то, как мы можем друг другу помочь.

Да, порой бывает сложно. Вот вы приводили пример, что мне приходилось ночами и днями отсматривать футболистов, чтобы выбрать тех, кто окажется для нас нужным. � когда ты уже видишь игрока в своей команде, но в последний момент вдруг оказывается, что его купить невозможно, — надо переключиться и продолжать верить в тех, кто уже в распоряжении. Поэтому та работа была безумно тяжелой — и я, конечно, не хотел бы к такому возвращаться. Понимаю, что тренер сам по себе должен быть в устойчивом психологическом состоянии — иначе его стресс будет передаваться команде.

— Как снимаете стресс, помимо футбола? Книги, фильмы, прогулки с женой в парке, бокал вина?

— Моя семья находится в Северной Осетии. Они с трудом куда-то готовы переезжать. Супруга занимается воспитанием наших детей. Слава Господу, живы и здоровы мои родители, часто с ними общаюсь. Как снимаю стресс? Первое, что приходит на ум, — это жажда оказаться с людьми в бане, где, как известно, все равны. Это мне сильно помогает. Стараюсь раз в неделю как минимум попариться и пообщаться в такой обстановке. Это позволяет привести разум и тело в порядок.

Сейчас читаю книгу великого осетинского поэта Коста Хетагурова, который, по сути, создал культуру Осетии, ее литературный язык. �ногда даже употребляю в работе его выражения. Когда мы выходили в РПЛ, сказал своим футболистам: «Весь мир — мой храм, любовь — моя святыня, Отечество — вселенная моя». Это как раз то, что касается нас. Храм — это наше футбольное поле, наша вселенная — это наш болельщик. � мы должны ради них это всё делать. Читая такие строки, по-другому начинаешь относиться к сложностям и многое меняешь в своих суждениях о разных вещах.

Вениамин Мандрыкин. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Когда с Мандрыкиным случилась беда, при любой возможности приезжал к нему домой

— Бахва Тедеев — чемпион России по футболу в составе «Алании», Джамбулат Тедеев, многолетний главный тренер сборной страны по вольной борьбе, — ваши родственники?

— Фамилия Тедеевых произошла от одного человека, Тедо. Мы все считаемся братьями. Джамбулат �льич — вообще мой крестный, он меня крестил в 1993 году. У нас близкие отношения. С Бахвой тоже общаюсь. У него, очень сильного футболиста, игравшего у Газзаева и в «Динамо», и в «Алании», были предложения из Ла лиги. Но Валерий Георгиевич сначала хотел выиграть чемпионат впервые, а затем становиться чемпионом каждый год, поэтому отъезд не представлялся возможным. Бахва — выдающийся футболист, гордость нашей фамилии, нашего народа. Наравне с ним �нал Джиоев — у меня бабушка Джиоева, так что мы тоже родственники, близки, постоянно общаемся. Эти люди — причина, почему я стал думать о футболе, любить его. Это большая честь и гордость.

— Читал, что и Сослан Джанаев — ваш троюродный брат.

— Да, по материнской линии: моя мама и отец Сослана, царствие ему небесное, — двоюродные брат и сестра. Мы часто общаемся, очень им дорожу. Хороший младший, которым я всегда гордился.

— Прочитал РІ «Википедии», что вашего младшего брата Р·РѕРІСѓС‚… Мадрид. Это правда?

— Это какая-то непонятная ошибка. Не могу понять, откуда она взялась, кто мог такое придумать. Моего брата зовут Сослан. Он живет в Осетии и полезен для общества, что для меня очень важно, когда думаю о своих близких, в том числе о детях, которыми горжусь.

— Вы упоминали, что играли в одной детской команде с Мандрыкиным и Кусовым. Мандрыкин зашел в футболе высоко, но ужасно разбился на машине, стал инвалидом и недавно умер, Кусов был игроманом. Почему все так получилось? Общались ли с Вениамином, когда он уже был прикован к постели?

— Конечно, общался. При любой возможности приезжал к нему домой. Мы всегда вспоминали наше детство, потому что росли вместе с 9-10 лет. Попадание в команду мастеров создало очень близкую связь со всеми парнями. Это истинные друзья, с которыми ты по жизни. За тем, что происходило у Алана, было тяжело наблюдать. Я часто его пугал, спорил с ним. Но сейчас, слава Господу, он живет нормальной, размеренной жизнью, у него хорошая семья. А у Вени остались дети, сестра, мать — люди, которые помогали ему.

Р�РЅРѕРіРґР°, признаюсь, тяжело было уговорить себя встать и пойти к нему, потому что это было больно видеть. Но я шел, РєРѕРіРґР° РјРѕРі. Мы много разговаривали, я держал ему сигарету, он затягивался, я убирал ее, потом СЃРЅРѕРІР° РїРѕРґРЅРѕСЃРёР»… Это было очень необычное для меня ощущение, потому что всегда знал его как сильного РґСѓС…РѕРј и физически развитого человека. Всё — от Господа, мы должны это принимать и жить дальше.

Веня жив ровно до тех пор, пока мы все помним о нем. Часто собираемся с ребятами, которыми его хорошо знали, перед или после Новым годом, общаемся, вспоминаем. Очень счастлив, что провел детство с такими друзьями: мы воспитывали друг друга, становились людьми.

«В последний год Веня говорил: «Я очень устал. Хочу умереть». Пронзительное интервью сестры Мандрыкина

— Будучи совсем молодым тренером, вы работали с клубом «ФАЮР» из Беслана. Это было через несколько лет после трагических событий в этом городе. Не пострадал ли, не дай бог, кто-то из близких вам людей? Как вы пережили те дни?

— То ощущение безжалостности и какой-то безнадежности происходящего никогда не забудется. Мы все не отходили от экранов телевизоров, перезванивались, узнавали, у кого в семье какая ситуация, хотели чем-то помочь. Нас, простых людей, туда не пускали, но некоторые пытались прорваться. Это была общая беда всех осетин, которая оставила глубокий след в душе каждого из нас.

А уже позже каждая возможность оказаться на месте трагедии была важна для осознания того, что случилось. Однажды я побывал в том злосчастном спортзале, и со мной был оператор нашей команды. Оказалось, что в 2004 году он был там в самом эпицентре и чудом выжил. Он рассказывал, как террористы его расстреливали и промахнулись, а потом отпустили, сказав: «Ты под Аллахом. �ди в туалет, но только не вздумай пить воду, просто умойся». Услышать такое из уст человека, который пережил все на собственном опыте, невероятно тяжело.

— Вы дважды успели потренировать «Аланию» — во Второй и Первой лигах. Во втором случае — в сезоне-2022/23, когда работали успешно, но покинули клуб за месяц до конца чемпионата со второго места и сказали, что считаете ошибкой уход из «Ростова» во Владикавказ. Что произошло?

— Наверное, это тот путь, который я должен был пройти. Да, было такое сожаление. В Ростове многое зависело от нашей общей работы в направлении детско-юношеского и молодежного футбола. � даже тогда, когда Георгиевич (Карпин. — Прим. �.Р.) вернулся в первую команду и я оттуда ушел сразу после зимней паузы, продолжал трудиться в молодежном футболе «Ростова». Понимал, сколько предстоит сделать, особенно в связи с решением создать «Ростов-2». Очень этого хотел, потому что плохо отношусь к возможности отпускать молодых футболистов в аренду и убежден, что им как минимум до 21 года куда полезнее воспитываться внутри клубной системы.

� вот тогда пришло предложение от родной команды. В другую я точно не ушел бы ни при каких обстоятельствах, однако тут не устоял. Но уже через несколько месяцев появилась мысль, что допустил ошибку, поскольку не все складывалось так, как было спланировано и оговорено изначально.

Мой контракт был трехлетним и предполагал возможность выстраивания всей системы подготовки футболистов внутри республики. Детско-юношеский сектор был краеугольной проблемой, и ее нужно было решать сразу. �нфраструктурные сложности, с которыми мы столкнулись, тоже требовали внимания. Я считал, что их сперва надо решить и только потом ставить задачу выхода в Премьер-лигу. Логично, что из-за невозможности выйти в РПЛ из-за отсутствия стадиона мы отпустили группу ведущих футболистов, у которых были предложения из высшего дивизиона. Это была моя инициатива, потому что прогресс у ребят должен быть постоянным, и к ним нельзя относиться потребительски, исходя только из соображений результата.

Но руководство решило ставить задачу сразу, что, на мой взгляд, было преждевременно. Практика показала, что прав оказался я. Сегодня команда находится в сложной ситуации и играет во Второй лиге. Могу только выразить огромную благодарность нынешнему тренерскому штабу «Алании» во главе со Спартаком Гогниевым за то, что они поддерживают молодых футболистов и работают, несмотря на все финансовые ограничения.

Отдельные матчи, которые я наблюдал, показывают, что среди молодых есть те, кто в ближайшем будущем сможет проявить себя в других командах. Но трудно представить, что «Алания» как клуб сможет быстро вернуться в прежнее положение: базы до сих пор нет, стадион неизвестно когда откроется, дети занимаются в одной школе «Юность» и на двух полях академии «Алании», где тоже не хватает условий — тренерам приходится делить поля на четвертушки. Недавно я впервые за долгое время там побывал, и это невероятная боль — видеть, как трудно тренироваться и развиваться детям и тренерам в столице такой футбольной республики.

— У вас есть мечта когда-нибудь поработать в РПЛ с «Аланией»?

— Конечно, есть. Думаю, как и у любого человека, который рожден в Осетии и правильно относится к ней. Но сегодня об этом думать нет смысла. Много осетинских тренеров трудится в разных российских клубах, и каждый о таком мечтает. Дай Господь, чтобы это время пришло как можно скорее и кому-то из нас повезло.

Заур Тедеев. Фото Дарья �саева, «СЭ»

Думал, либо сойду с ума, либо кем-то стану. Выбрал второе

— Когда вы начинали карьеру во Второй лиге и не обладали громким именем, были ли мечты о том, что станете главным тренером в РПЛ?

— Тогда я просто жил каждым днем и понимал, что у меня есть молодые футболисты, с которыми надо работать и развивать их. Тот же «ФАЮР» в 2010 году был самой молодой командой по среднему возрасту во всех дивизионах России. Мы стали шестыми в лиге, и многие игроки попали в клубы более высокого уровня.

Конечно, мысли о том, чтобы тренировать команду рангом выше, были, но реальность требовала постоянного труда. А верить в себя я начал после переезда в Казахстан, где в 2014 году работал старшим тренером в команде «Атырау». Главным тренером всего клуба был белорусский специалист Анатолий Юревич, у него была такая должность. Официально первую команду он не возглавлял, поскольку всегда скептически относился к лицензиям. Но его подход к тренерам меня очень впечатлил.

Он постоянно задавал необычные вопросы и приводил образы, которые сначала казались мне абстрактными. Что такое первая скрипка? Как развивать лидерские качества игрока через пример оркестра? Он говорил о ритме игры через поэзию, о стиле игрока через саксофон. Все это было направлено на более глубокое понимание футболиста, чтобы развивать его способности максимально. Работа с Юревичем стала для меня самым тяжелым испытанием: звонки в три часа ночи, обсуждения планов работы в четыре, корректировки конспектов на ходу.

Эта школа терпения и трудолюбия позволила мне понять, что либо я сойду с ума, либо выдержу и стану кем-то. Выбрал второе. � в какой-то момент Анатолий �ванович сказал: «Наверное, ты будешь тренером». Это подстегнуло меня продолжать двигаться вперед. Очень благодарен ему за это время и доверие. Юревич и Владимир Белявский сильно помогли мне в становлении как тренера. � многим другим тренерам они позволили развиваться. Такие наставники зачастую остаются в тени, но занимают особую нишу в развитии футбола.

— Где хотите быть через десять лет? Какие профессиональные цели перед собой ставите?

— Через десять лет хочу быть счастливым человеком, полезным для общества. Загадывать конкретно не могу и не хочу. Главное — делать свою работу и иметь силу, желание и возможности оставаться полезным людям. Мой дед всегда говорил: будь там, где ты нужен. Как это сложится в плане команды или должности — трудно сказать. Живу сегодняшним днем и стараюсь не терять времени.

«Приключение продолжается!» Дзюба продлил контракт с «Акроном» еще на один сезон

— Но есть ли мечта поработать в топ-клубе или попробовать себя за границей?

— Любой тренер хочет добиться большего, но сначала — в текущей команде. Конечно, у разных клубов объективно разные возможности. Но только если где-то тебя выбирают и ты туда приходишь, то жизнь позволяет реально оценить свои силы. Мечта есть, но назвать конкретный клуб, кроме «Алании», о чем мы с вами уже говорили, сейчас не могу. Насчет работы за границей, если честно, не думал. Просто смотрю зарубежный футбол, и больше всего вдохновляет АПЛ — интенсивность игры, уровень единоборств, умение выполнять сложнейшие технические приемы на огромных скоростях.

— Работа каких тренеров в Европе вам интереснее всего?

— В разные периоды привлекала работа и харизма Марчелло Липпи, Йохана Кройфа, Пепа Гвардиолы, Карло Анчелотти в Мадриде. Но больше всего на меня повлиял «Ливерпуль» Юргена Клоппа: высокий прессинг, умение вернуть мяч сразу после потери — это вызывало симпатию и желание изучать. Со временем пришло осознание, что игра команды больше не может выжить только на ее звездах. Средний уровень атлетической и скоростной подготовки сегодняшних футболистов требует изменений внутри тренировочного процесса. Чтобы понимать, каким он должен быть, стараюсь по возможности глубоко анализировать форумы вроде чемпионатов мира и Европы, каждую Лигу чемпионов. Это помогает понимать тенденции, видеть, к чему в идеале надо стремиться. Естественно, адаптируя это под возможности своего состава. Ведь вы помните, с чего мы начали этот разговор: считаю себя тем тренером, футбол которого определяют имеющиеся у него игроки.