Он чудом остался жив.
Чтобы встать в хоккейные ворота, необходимо определенное мужество. Человек насквозь состоит из рефлексов, которые на протяжении многих веков помогают ему выживать. Из-за этих природных инстинктов многие люди при попадании шайбы пытаются укрыть жизненно важные органы — например, голову. Или стараются и вовсе уйти с траектории полета шайбы. Однако у голкиперов страх перед этим хоккейным атрибутом отсутствует. Напротив, вся их работа заключается в том, чтобы поймать снаряд на себя и помешать ему зайти в ворота. Хоккейные болельщики уже давно привыкли к этому и не удивляются мужеству вратарей. Но те, кто впервые видят хоккей, поражаются, что кто-то по своей воле встает в рамку. Еще поразительнее осознавать, что в середине прошлого века у голкиперов и близко не было той защиты, которая есть сейчас. Да что там защиты, они играли даже без шлемов! Чтобы стать вратарем в такой ситуации, необходимы огромные храбрость и мужество. Особенно учитывая тот факт, что все матчи проводились на открытом льду. А шайба на морозе становилась просто каменной.
У легенды ЦСКА Николая Пучкова не было никаких проблем с вышеперечисленными качествами. Количество шрамов на его лице почти приблизилось к 50. А каждая тренировка или матч в лучшем случае заканчивались для 9-кратного чемпиона СССР массой синяков и ушибов. В худшем — потерей сознания после попадания шайбы в голову или переломом конечностей. Но даже такие экстремальные условия не могли сломить олимпийского чемпиона. Вероятно, во многом благодаря тяжелейшему детству, которое закалило голкипера. Ведь он прошел через Великую Отечественную войну и выжил лишь чудом.
Пучков родился в Москве. Когда началась война, высшие чины Советского Союза быстро поняли, что жителей столицы нужно срочно переселять вглубь страны. Враг наступал, поэтому за 1941-й год население Москвы уменьшилось почти вдвое. Переезжали не только люди, но и целые заводы и производства. Чтобы продолжить важнейшую для фронта работу в более безопасном месте. Среди тех, кто был вынужден сменить место дислокации, был и будущий голкипер сборной СССР и ЦСКА. Сначала его отправили в Рязанскую область, а потом в Пермскую. Воспоминания об этом ужасном времени были с легендой московских армейцев до самой смерти.
«Представьте себе, на улице минус 50, мы все грязные, во вшах, жмемся друг к другу. Утром идем колоть дрова, затем бродим в поисках корки хлеба. Но, несмотря на тяжелую жизнь, мы очень помогали друг другу. Хотя от голода мои сверстники все равно умирали. Из группы в 200 детей, вывезенных из Москвы, в живых осталась только половина», — вспоминал Пучков.
Чтобы хоть как-то абстрагироваться от окружающего ужаса, юный Николай начал увлекаться музыкой. Его родители постоянно включали радио, поэтому мальчик каждый день наслаждался различными мелодиями. Благодаря чему во время эвакуации начал петь в школьном хоре, а также самостоятельно учился играть на мандолине — трехструнном музыкальном инструменте, похожим на современные гитары. Со временем Николай пристрастился к классической музыке, джазу, оперным постановкам и даже был в курсе всех театральных премьер.
Когда мальчику исполнилось 14 лет, война закончилась. Он вернулся в Москву. И как и все остальные мальчишки, сутками напролет рубился в футбол и хоккей во дворе. Можно сказать, что это предопределило его будущее. Пучков построил блестящую карьеру в хоккее и стал одним из величайших голкиперов в истории советского спорта. При этом ни на один день не забывая о тяжелых временах, которые выпали на его детство.